Ходжа посинел от обиды, но ничего не сказал. С хозяином лучше не спорить. Он дунул на юношу, и тот превратился в сказочного красавца принца. Даже Абу всплеснула своими лапками и открыла рот. Да и сам Алладин был удивлён не меньше. Он с восхищением разглядывал свой великолепный наряд, перстни на руках, шитые золотом туфли. Довольный произведённым эффектом, джин подул на Абу, и обезьянка тоже принарядилась. Теперь у неё на голове вместо маленькой кепочки была украшенная драгоценными камнями феска, а бархатная жилетка сверкала алмазной россыпью. Сражённая такой красотой, обезьянка бросилась к Ходже и ласково потёрлась своей мохнатой мордашкой о синюю щёку великана. Растроганный джин покраснел и стал лиловым, что вызвало смех у Алладина.
– Знаешь, Ходжа, наверное, я был не прав. Ты – не хвастун, а хороший человек!
Джин довольно улыбнулся. Ни от одного хозяина раньше он не слышал ни похвалы, ни слов благодарности.
– Спасибо, господин, только я ещё не стал человеком. И смогу им стать только тогда, когда исполнится твоё второе желание. А для этого ты должен завоевать сердце Жасмин. Всё, чем я мог тебе помочь, я сделал. Теперь твоя очередь. Так что старайся, ведь от этого зависит не только твоё, но и моё счастье.
– Обещаю сделать все, что в моих силах! – ответил юноша и похлопал джина по плечу. – А теперь в путь. Где мой верблюд?
Джин хлопнул в ладоши, и рядом с Алладином появился огромный белый верблюд. Сбруя и попона на нём были украшены драгоценными камнями. Двое слуг рядом с ним склонились в низком поклоне.
Верблюд опустился на колени, и Алладин вместе с Абу удобно разместились между двух его горбов. Ходжа подал юноше ковёр-самолет, медную лампу, и караван медленно тронулся в путь.
Весь город вышел посмотреть на необычный караван. Такого великолепия жителям Багдада ещё не доводилось видеть. Люди выходили на улицы, забирались на крыши домов, чтобы посмотреть на эту сверкающую золотом и драгоценными камнями процессию. А когда Алладин приказал своим слугам осыпать горожан золотом, люди возликовали. Они славили щедрого юношу, затмевавшего своей красотой месяц. Никто в городе не сомневался, что такого жениха даже строптивая Жасмин не отвергнет.
Караван приближался ко дворцу. Его сопровождала ликующая толпа, прославлявшая щедрость принца Бухарского.
Привлеченные шумом, султан и все придворные вышли на балкон. То, что они увидели, привело их в восхищение. Султан даже в ладоши захлопал от радости. Он распорядился открыть ворота и просить во дворец богатого гостя.