Люсик и Нэльчик захихикали — фраза им показалась остроумной.
— А самое отменное качество денег, — продолжал острить Абрамзон, — их количество: чем больше, тем лучше.
Богдан взял деньги и со страхом подумал: «Как же буду расплачиваться?». Но тут же себя успокоил: «Можно сегодня потратить скромно, завтра пополнить теткиными и отдать»…
Конечно же, он мог бы и не расплачиваться третий раз подряд, но Люсик и Нэльчик не без намека похвалились дорогими браслетами, которые, по их утверждению, подарил им расточительный Михель.
И сколько же нового Богдан узнал от своих изысканных в манерах друзей! Оказывается, можно жить не так, как живут все труженики в их провинциальном городке. Работают, месяцами откладывают деньги, чтобы приобрести какую-нибудь дорогую вещь. Ресторан посещают только по случаю семейного торжества или по большим праздникам. Им, наверное, и в голову не приходит, что можно жить вот так, как Абрамзон и его подруги. Михель, по примеру покойного отца, тоже когда-то честно работал в парикмахерской, довольствовался только зарплатой и чаевыми. Но вот уже несколько лет он там трудится для отвода любопытных глаз, а источник дохода у него совсем другой, а какой — Богдан узнает позже. Нет, он не ворует, просто у него сейчас много друзей, с которыми мастер держит деловые связи.
Нэльчик, к удивлению Богдана, оказалась замужней, но все лето без тоски живет на расстоянии от своего «милого и щедрого старикана». Люсик тоже выходила замуж. Ее супружеская жизнь оборвалась сразу же после медового месяца. По этому поводу Абрамзон сострил: «У ее мужа заработок был маленьким…». Люсик живет на иждивении отца, заведующего самым крупным фотоателье в городе.
Утром Михель сухо потребовал долг. Верескун растерянно развел руками.
— На что рассчитывал? — наседал Абрамзон. — Умел кататься, умей и саночки возить. С такими дамочками прибедняться нельзя. Расходовать деньги умеешь, учись их делать…
В полдень Богдан и Люсик стояли у пирса и смотрели на огромный теплоход, прибывший из заграничного плавания. Пассажиры нетерпеливо спускались по трапу, торопливо показывали вещи таможенникам и растекались по набережной.
— Он нас видит, — таинственно сообщила Люсик и закурила. — Сядем на той скамеечке, — показала на место под густым каштаном.
Богдан, взявший напрокат у Абрамзона зеленую шляпу, черный с блестящими камнями галстук и увесистую деревянную трость, выглядел элегантно, И если бы кто-то из бывших одноклассников увидел его в этот момент рядом с экстравагантно разодетой дамой, вряд ли узнал в нем не всегда опрятного Верескуна. Богдан выглядел солиднее и старше своих восемнадцати лет.