Граница проходит рядом (Данилов) - страница 63

Потеряв много крови, Али почти в бессознательном состоянии услышал вдали раскатистое многоголосое «Ура-а-а!».

Встав во весь рост и подхватив приближавшийся воинственный клич, пошла в атаку горстка храбрецов маленькой заставы. Али остался на месте. Проблески сознания ему подсказывали, что свой долг пограничники выполнили. Помощь пришла вовремя.

Пограничники разрабатывают оперативно-войсковую операцию по полной ликвидации басмачества в Северных Каракумах, Создается ударная группа и добровольческий объединенный истребительный отряд. Ударная группа, действуя на северо-западном направлении, должна была навязать банде открытый бой, и, в случае отступления противника, преследовать его, тесня с трех сторон, чтобы навести на истребительный отряд.

Дурды-Мурад и Ахмет-бек уклоняются от столкновений с пограничниками, оставляют культурную зону и уводят своих головорезов от оазисов в пустыню, в район Сухого озера. Главари хитрят.

Превосходно зная местность, они все дальше и дальше увлекают за собой преследователей, чтобы без боя обречь на неминуемую, по их мнению, гибель. Держась на полусуточном расстоянии от красноармейцев, басмачи делают короткие привалы у колодцев, заполняют верблюжьи бурдюки водой и, засыпав или отравив источник влаги, поспешно удаляются.

Пограничники испытывают в пустыне невероятные трудности. Чтобы утолить жажду, напоить коней и верблюдов, они также вынуждены останавливаться у долгожданных колодцев и… не солоно хлебавши, двигаться дальше или откапывать их. За короткими передышками следовали длинные утомительные марши. Смертельно усталые, истомленные походом в жарой, воины продолжали преследование, которому, казалось, не будет конца.

Физически изнуренные красноармейцы в своем большинстве старались держаться бодро. Но люди есть люди. Они всюду и всегда разные: выносливые и малосильные, мужественные и слабовольные, морально устойчивые и нытики… «Не могу больше!» — плачущим голосом говорил один и садился на песок. К нему наклонялся товарищ, вливал в пересохший рот последний глоток теплой воды из своей фляги, поднимал, а верст через пять молча, без стона, с пеной на губах, сваливался сам. «Братцы! — вдруг сумасшедше вытаращив глаза, панически кричал другой. — Не выйдем отсюдова! Пропали!» — и бросался куда-то бежать. Его ловили, успокаивали и опять кто-то расставался с драгоценными каплями живительной влаги. О, как в такие минуты нужен был Степан Николаевич Карпов, человек с завидной легендарной биографией!