Ровесник Николая Островского, работник типографии «Оренбургская жизнь», Степан Карпов по-корчагински, пятнадцатилетним мальчишкой, взял в руки винтовку и ушел воевать за Советскую власть, прошел через все горнило гражданской войны. И еще на Тихом океане бойцы Красной Армии свой не закончили поход, а Степана Карпова демобилизовали как несовершеннолетнего. Он устроился на работу в Оренбургское железнодорожное депо. Похоронив в голодный год отца и мать, Степан определил двоих младших братьев и сестренку в железнодорожный детприют и в декабре 1922 года вступил в 3-й особый кавалерийский полк ВОГПУ. Развернувшиеся события тех лет в Средней Азии перебрасывали Карпова на самые горячие участки борьбы с басмачеством.
В апреле 1933 года, учитывая деловые и моральные качества закаленного в боях с бандами грабителей чекиста-пограничника, инспектора Политического отдела УПО Степана Николаевича Карпова включают в состав ударной группы, на которую выпала миссия навсегда покончить с басмачеством в Средней Азии.
Душа коллектива, Степан Николаевич появляется то в одном, то в другом месте колонны. Теплая беседа комиссара, простая человеческая шутка, большевистское слово «Вперед» вдохновляли красноармейцев, прибавляли невесть откуда бравшиеся силы.
…Расстояние между бандой и ударной группой сокращалось, Дурды-Мурад и Ахмет-бек, наконец, поняли, что столкновения с пограничниками не избежать. Они выбрали удобную для боя позицию и остановились. Банда расположилась на небольшой холмистой возвышенности, покрытой редкими зарослями саксаула и гребенчука. Красноармейцы же двигались по ровной, хорошо простреливаемой местности.
В тот майский день бой длился несколько часов. Потери несли та и другая стороны. Отчетливо понимая, что в лобовых атаках прольется много крови, командование ударной группы решает послать несколько пулеметчиков в обход, чтобы ударить по басмачам с тыла и этим решить исход сражения. С пулеметчиками уходит и Степан Николаевич, Бандиты замечают горстку смельчаков и открывают ураганный огонь по ним. Пограничники залегли и дружно ответили пулеметными очередями.
Два «максима» и два ручных пулемета отвлекли на себя половину банды. Вооруженные до зубов басмачи не жалели свинца. Уронил голову первый номер «максима». Карпов занимает место за пулеметом.
Но вот он сдавленно вскрикивает, лицо искажается от боли. Окровавленную руку комиссара спешит перевязать красноармеец Фаст. Степан Николаевич, превозмогая боль, сквозь зубы шлет бандитам проклятье и снова нажимает на гашетку.
По долине разносится громкоголосое «Ур-а-а!». Это в очередную атаку пошла основная группа пограничников. Карпов видел, как часть бандитов переметнулась к другим кустам. Бесстрашный комиссар поднялся во весь рост и, увлекая за собой бойцов, двинулся вперед.