Реяз раскурил кальян и, побулькав, сказал с восточной хитрецой:
– Послушай, маг Долбин, мой брат Рустам со своей женой Лией держат на базарной площади духан: харчевню и гостиницу. Ты со своим талантом мог бы давать по вечерам представления для гостей, а днём...
* * *
Ранним утром, пока на Багдад не навалилась жара, в опочивальне принцессы Алладин отбивал весёлый ритм на тамбурине, а Жасмин в ярких шароварах занималась аэробикой. Этому её однажды научил джинн – кто его знает, в каких краях и временах он набрался таких словно с тех пор принцесса ела сладости вволю и всегда оставалась стройной.
Попугай Яго старательно подражал хозяйке, крутя сальто на жёрдочке, а Абу бочком подкрадывался к нему, чтобы выдрать из хвоста длинное зелёное перо.
– Чем мы сегодня займемся, мой Алладин? – спросила принцесса, закидывая ногу выше головы.
– Не знаю, любимая. Мы давно не были в городе. Если хочешь, покатаемся по улицам Багдада, посмотрим, всё ли в порядке, не обижают ли кого, какие новые караваны пришли в город, съедим по горячей лепёшке с мёдом на базаре...
– Конечно, Алладин, я хочу на базар!
Абу прыгнул, целясь в самое длинное перо... и крепко получил по лбу крепким клювом Яго.
– Кар-раул! Нападение! – завопил Яго.
В комнату ворвались встревоженные стражники и рассыпались в стороны в поисках врага. Обнаружив, что всё в порядке, мамелюки (так называют гвардейцев султана) смутились, попросили прощения и удалились на цыпочках.
– А ну-ка, в угол! Оба, – возмущённо приказала Жасмин. – Ты, злопамятный Абу, – в этот, а ты, коварный Яго, – вон в тот! Ни минуты покоя от вас. Алладин, достань Коврик. Его надо почистить после вашего путешествия.
Жасмин взяла мягкую щётку, и летающий Коврик, который не умел разговаривать, но всё понимал и, как многие волшебные вещи, был почти разумным, под ласковой рукой принцессы стал шевелиться, выгибать спину и почти мурлыкать.
* * *
Абу принарядился для поездки по городу в свою выходную красную феску. Попугай летел рядом с ковром, вовсю горланя:
– Дорогу принцессе! Дорогу Алладину!
Как будто в сказочном Багдаде было оживленное воздушное движение, и кто-то мог «срезать нос» ковру-самолёту с его симпатичными седоками.
Жители Багдада поднимали головы и радостно приветствовали популярных героев. Редко кто – разве что самый бездушный и сердитый человек – не симпатизировал красавице Жасмин и приветливому Алладину. И уж совсем никто – разве что Чёрный принц Мозенрат – рискнул бы причинить вред повелителям Голубого джинна.
И всё-таки внизу по тесным улочкам вслед за ковром бежал небольшой отряд мамелюков во главе с самим Расулом. Он никогда бы себе не простил, если бы позволил хоть на минуту снять с себя ответственность за принцессу и зятя султана. Поэтому он бежал впереди своего отряда, тяжело отдуваясь и обливаясь потом. Жасмин только улыбалась, считая, что небольшая пробежка не повредит раздобревшему начальнику мамелюков.