* * *
Чёрный принц сидел на троне в зале своего Замка Зыбучих Песков. Его уродливые подданные жались к стенам приёмной залы, опасаясь взгляда властелина, который сегодня был не в духе. Утки с кошачьими головами, скорпионы на петушиных лапах, гиены с чешуйчатым хвостом варана, – все они хорошо знали, что стоит попасться на глаза хозяину в неурочный час, и он превратит их тело во что-нибудь ещё более отвратительное и неудобное для жизни.
В зал пулей ворвался Ксерксис.
– Повелитель!
Мозенрат вздрогнул, и Ксерксис вдруг превратился в морского конька с большими обезьяньими ушами.
– У-у-у! – взвыл тот, кто только что был летающим угрем.
– Как ты посмел меня тревожить? –- взревел раздражённый Мозенрат.
– Господин! Новость. Приказать. Лететь...
– Что ты лепечешь, безмозглая тварь? Говори толком.
– Сидеть. Сад. Бассейн. Алладин. Жасмин. Расул. Говорить.
– Так, понятно. Эта троица говорила о чем-то новом? Правильно?
– Да! – Ксерксис раболепно извивался. – Волшебник. Багдад. Новый. Чудеса. Часы. Картины. Алладин. Смотреть. Сегодня.
Мозенрат нахмурился.
– Так-так, насколько можно понять тот бред, который ты считаешь речью, в Багдаде появился новый волшебник. Это так?
– Да!
– И Алладин сегодня пойдет смотреть его чудеса?
– Ура! – крикнул Ксерксис, которого правильно поняли с первого раза (это бывало не часто).
– Молодец, возьми себе лягушку.
Ксерксис выхватил себе из аквариума лакомство, но не скрылся подальше, чтобы им насладиться, а остался перед троном.
– Что ещё?! – грозно рыкнул Мозенрат.
– Уши! – жалобно запричитал Ксерксис, показывая на своё новое «приобретение».
– Ты наказан за то, что нарушил течение моих великих мыслей, – сообщил ему Чёрный принц. – Впрочем... Уши действительно великоваты, они будут мешать тебе летать. Ладно!
И Мозенрат снова превратил его в летающего угря.
* * *
Алладин переодевался в своей комнате в одежду бедного дервиша. Он всегда так поступал, когда жизнь в роскошном дворце начинала его утомлять. Он приготовил кошелёк с медными монетами и повесил его на пояс (в самом тряпичном поясе были завернуты полновесные золотые).
– Джинн, – негромко позвал он. – Пойдёшь со мной?
– Как же я пойду? – всплеснул руками джинн. – Я где-то потерял мои бедные ножки. Может быть, они совсем стоптались на долгом пути.
Стоило Алладину позвать своего друга, как он появлялся рядом, даже если находился в тот момент за тысячу миль и за сотню лет. Вот и сейчас он выскочил на пружине из шкатулки на столике. Джинн горестно разглядывал пружину, скорбя о своих «потерянных» ногах.
– Что ж, не могу я бросить друга, который предлагает мне прогуляться. Придётся мне приделать себе колёса.