Однажды утром я мылся в душе, и вдруг Линда стала звать меня из комнаты, я пришел — она лежала голая в нашей кровати, приставленной к окну, чтобы было видно небо.
— Посмотри, — сказала она. — Видишь это облако?
Я прилег рядом с ней. Небо было голубое и ясное во всю ширь, никаких облаков, за исключением одного-единственного, медленно плывшего в нашу сторону. Оно было похоже на сердце.
— Да, — сказал я и поцеловал ей руку.
Она засмеялась.
— Как же мне хорошо! — сказала она. — Со мной так никогда еще не бывало. Я очень с тобой счастлива! Счастлива-пресчастлива!
— И я тоже, — сказал я.
Мы на кораблике перебрались в шхеры, сняли домик рядом с молодежным лагерем. Много часов бродили по острову, зашли глубоко в лес, пахло соснами и вереском, вдруг оказались на краю отвесного скального обрыва, и под нами плескало море. Пошли дальше, вышли на луг, остановились посмотреть на коров, а они таращились на нас, мы хохотали, фотографировались, залезли на дерево и болтали, угнездившись на ветке, как два ребенка.
— Однажды, — сказал я, — мне надо было купить отцу сигареты на заправке. Это пара километров от дома. Лет мне было семь или восемь. Дорога шла через лес. Я мог ее пройти с закрытыми глазами. И до сих пор могу, кстати. Вдруг я услышал шорох в кустах. Остановился посмотреть. А там — потрясающая птица с разноцветным оперением. Я такой никогда не видел, какая-то экзотическая, точно из Африки, например, или Азии. Она разбежалась, взлетела и пропала. Ничего подобного я с тех пор не видел и, что это была за птица, так и не знаю.
— Правда? — сказала Линда. — Со мной однажды была ровно такая история! На даче у подружки. Я сидела на дереве, вот как сейчас, и ждала, пока остальные вернутся, потом мне надоело, я спрыгнула вниз и побрела безо всякой цели — и вдруг увидела потрясающе красивую птицу, прямо фантастика. А больше я ее никогда не видела!
— Правда?
— Да.
И все в таком духе, и все не просто так; жизни наши сплелись вместе.
По дороге домой с острова мы говорили о том, как назовем первенца.
— Если мальчик, — сказал я, — то я бы думал о каком-нибудь простом имени. Ула, например. Оно мне вообще нравится. Что скажешь?
— Хорошее. И очень норвежское, а это мне нравится.
— Ага, — сказал я и посмотрел в окно.
Маленькая лодка шла мимо нас, клюя носом. На борту вместо номера было написано «УЛА».
— Смотри, — сказал я Линде.
Она потянулась к окну и посмотрела.
— Решено, — сказала она. — Ула.
Однажды, еще вначале, в период самой горячечной влюбленности, мы поздно вечером шли вверх по улице ко мне домой, и Линда после паузы в разговоре вдруг говорит: