Они помогли Линде перебраться на кровать, она лежала на спине, а девочка, уже слегка порозовевшая, приподняла голову и посмотрела на нас. Глаза у нее были как два черных светильника.
— Ну, здравствуй, — сказала Линда. — Добро пожаловать к нам.
Девочка подняла одну руку и опустила ее. Движения у нее были как у ползающих животных, как у крокодила или варана. Потом другую руку. Вверх, чуть в сторону, вниз.
Черные глаза смотрели прямо на Линду.
— Да-да, я твоя мама, — сказала Линда. — А вон папа стоит. Видишь?
Акушерка с практиканткой потихоньку стали наводить порядок вокруг нас, а мы все смотрели и смотрели на живое создание, вдруг появившееся в комнате. У Линды была кровь на ногах и на животе, девочка тоже была испачкана кровью, и от них обеих исходил резкий, почти металлический запах; сколько раз я его вдохнул, столько раз он показался мне странным и незнакомым. Линда приложила девочку к груди, но та не заинтересовалась, она была занята рассматриванием нас. Акушерка принесла поднос, на нем была еда, стакан яблочного сидра и шведский флаг. Они забрали ребенка и, пока мы ели, взвесили и измерили ее, она вопила, но затихла, когда ее снова положили Линде на грудь. Линдина открытость девочке, беззаветная заботливая преданность, которая читалась в движениях, поразила меня, я никогда такой не видел.
— Она Ванья? — спросил я.
Линда посмотрела на меня:
— Конечно. Разве не видно?
— Привет, малышка Ванья, — сказал я. Взглянул на Линду: — Она выглядит, как будто мы в лесу подарочек нашли.
Линда кивнула:
— Наш маленький тролль.
Акушерка подошла к нашей кровати:
— Вам пора идти в вашу палату. Но, наверно, вы хотите сперва одеть малышку?
Линда посмотрела на меня:
— Оденешь ее?
Я кивнул. Подхватил маленькое, тощее тельце и положил ее в ногах кровати, вытащил из баула пижаму и стал бережно-бережно одевать малышку, она вопила своим странным тонким голоском.
— Ты отлично умеешь рожать детей, — сказала акушерка Линде. — Делай это почаще.
— Спасибо! — ответила Линда. — Лучший комплимент на свете.
— Представь, какой прекрасный старт в мир. Он останется с ней на всю жизнь!
— Думаете?
— Да-да! Это очень важно. Ну хорошо, спокойной ночи и удачи вам. Я, может быть, загляну к вам завтра, но не обещаю.
— Спасибо вам огромное, — сказала Линда. — Вы были лучше некуда!
Спустя несколько минут Линда уже брела по коридору в нашу палату, а я шел рядом и крепко прижимал Ванью к груди. Она смотрела на потолок широко открытыми глазами. В палате мы погасили свет и легли спать. Сначала мы долго говорили обо всем, что было, и Линда то и дело прикладывала девочку к груди, которая пока что нисколько ее не интересовала.