Очнулся в лесу, выкинули, как собаку, подыхать, твари. Хорошо, весна была, зимой замерз бы. Идти не мог, мышцы на ногах отбиты были, дышать нормально тоже, воздуха не хватало, в легких при дыхании кровь хрипела и клокотала. Долго полз, всю ночь, терял сознание, приходил в себя и дальше полз. Утром к дороге добрался, там меня и подобрали. Я потом вернулся на то место, и куда выполз, и куда выбросили, километра два на брюхе карабкался, как смог, сам удивляюсь, вот что значит жажда жизни.
В больнице почти месяц провалялся, из них три дня в реанимации, ты это и сам знаешь, приходил ведь, проведывал.
Малек только согласно кивнул.
— Печень, почки поотбивали уроды, ребра сломали, но самое плохое, легкое травмировали, отек был, после больницы еще потом месяц долечивал. Да, менты приходили, интересовались, нацеленно, может, побил кто, спрашивали. Сказал, что нет, сам на мотоцикле разбился. Уточнять не стали, только предложили, что нетрезв был, я согласился. Не хотел я огласки, замять хотел, не знаю почему, но чувствовал, что сделать так надо. Да и не мог тягаться я с Бессарабом по судам, добил бы он меня и уничтожил. Нет, тем путем бороться с ним я не мог, но и простить тоже не в правилах было. А менты в ГАИ сообщили, так те меня потом оштрафовали, хотели и права забрать, но я не отдал, сказал, что где-то дома они, найти не могу. Вот так было, Витя.
Некоторое время сидели молча. Борис взял графинчик, повертел в руках, налил Мальку в рюмку, затем подумал — и себе, в стакан.
— Вспомнить пришлось не самое приятное. Запомнил я, Витя, на всю жизнь боль ту. Ну давай, не приведи повториться такому, врагу не пожелаю.
Они выпили, Малек закусил, Борис запил водой, опять помолчали.
Витя вопросительно посмотрел по сторонам:
— По-прежнему не куришь?
Борис жестом указал бармену, тот понимающе поднял руку, а через пару минут принес пачку «ELEM» и зажигалку. Малек с удовольствием проглотил порцию дыма и опять посмотрел по сторонам.
— Что еще? — Не понял Борис.
— Пивка бы.
— А вот это нет. Я ведь водки тебе взял.
— Хорошо, Борь, — Малек стряхнул пепел на салфетку и затянулся дымом так, что закашлялся, Борис, усмехнувшись, постучал его по спине. — Так я же не поперхнулся.
— Дымом тоже можно.
— Хорошо, Борь, но ведь не все это. И добавить есть что.
— Ты о чем?
Малек опять крепко затянулся и опять закашлялся бы, но сглотнул, сдержался, задавил.
— Хочешь дальше? Да, продолжение было, но воспоминания тоже не из лучших. Может, в другой раз?
Малек грустно посмотрел на товарища:
— А он будет?
— Ты о чем, Вить?