– Какими именно чувствами?
– Обычно ненавистью, болью. Эти сущности жаждут успокоения и не знают, как его достигнуть. Со временем они озлобляются и могут стать агрессивными. Фрагменты воспоминаний, соединить которые они не способны, заставляют их оставлять знаки. Знаки могут подсказать нам, с кем мы имеем дело.
– Тогда эти знаки… что-то вроде просьбы о помощи?
– Может быть, – с легким удивлением ответил я. – Никогда не задумывался об этом. Мне просто не было до них дела. Теперь ты понял, почему мне так важно разгадать значение символа?
– Я постараюсь помочь тебе. Сделаю все, что могу, – пообещал Илия.
– Спасибо. Я рассчитываю на тебя, – устало сказал я. – Выполни еще кое-что, раз уж ты все равно на работе, и будешь свободен.
Я попросил его оформить запрос касательно случаев исчезновения людей за последний год, обращая особое внимание на пропажу девушек в приближенных к деревне местностях, и он обещал, что все будет «сдл» («сделано»). Затем мы распрощались. Илия получил возможность вернуться к его кобылке, а я поплелся к заскучавшей своей.
Лошадь хорошо знала дорогу, и мне оставалось только не мешать ей и удивляться, как мы до сих пор в потемках не врезались в какое-нибудь дерево. Черные деревья, сквозь раскинутые ветви которых просачивался бледный свет истончившегося месяца, наводили прямо-таки мистический ужас.
Было уже жутко поздно. О холодном ужине я даже не вспомнил и, бесконечно усталый, упал на кровать, коротко охарактеризовав день как «безрезультатный». Но к усталости у меня не было претензий, она много лучше моих депрессивных приступов и позволяет, скользнув мимо них, сразу забыться глухим сном. Что я и сделал.
Я вдруг обнаружил, что стою возле кровати, моя кровь горит, и я готов бежать куда-то, хотя секунду назад крепко спал. Я остро ощущал присутствие призрака, уже не сомневаясь, что девушка была здесь, в этой маленькой деревушке, и с ней сделали что–то такое, после чего она стала безжалостной и бестелесной.
Мне припомнилось ощущение, разбудившее меня, – как будто холодное дыхание коснулось лица. В вязком сером сумраке передо мной никого не было, и я медленно оглянулся. Первое паническое чувство прошло, и теперь я быстро успокаивался, остывал. Я напомнил себе, что амулет всегда со мной, кроме того, моя работа давно должна была приучить меня к подобным ситуациям. Основываясь на предыдущем опыте взаимодействия с призрачными сущностями, я сомневался, что их можно считать живыми – даже только в альтернативном смысле. Возможно, они представляли собой лишь визуальные образы, действующие по определенной, весьма примитивной программе. Но в этот раз все ощущалось по-другому. Девушки я все еще не видел, но ясно осознавал, что она смотрит на меня в упор и может прикоснуться ко мне в любое мгновенье. У меня слегка звенело в ушах – мертвое всегда так или иначе воздействует на живое.