Капитал банка – это средства его владельцев, которыми они рискуют, проводя банковские операции. В реальности банк проводит операции на существенно больший объем средств, чем составляет его капитал. Простейший пример показывает, как это получается: представьте себе, что вы взяли в банке кредит на покупку машины и купили ее. У автодилера счет в том же банке – деньги пришли на его счет, сумма денег в банке не изменилась, но вы теперь должны банку денег! Фактически (поскольку клиенты распределены по банкам более или менее равномерно и банки балансируют расчеты между собой так называемыми корреспондентскими счетами друг у друга), банк может неограниченно выдавать деньги, вне зависимости от своего капитала. Ограничивает его в этом лишь инструкция центрального банка, устанавливающая предельный низкий размер капитала по отношению к размеру активов. В большинстве современных банковских систем этот уровень находится вблизи 10 %, то есть банк может выдать в 10 раз больше кредитов, чем имеет капитала. Но норматив этот сильно зависит от типа кредита (обеспеченный золотом кредит пенсионному фонду безопаснее, чем выданный без обеспечения безработному) и структуры финансовой операции. Кроме того, вышеописанная особенность денег позволяет строить с их помощью совершенно удивительные структуры – например, банк может дать кредит, который через длинную цепочку посредников вернется самому банку в виде капитала (и таким образом «размножится» в 10 раз).
Именно это свойство денег – «размножаться в кредит» и использовали правительства, подстегивая потребление в нулевые годы. Используя алчность банкиров как двигатель процесса, власти развитых стран «отпустили» регуляторные вожжи и разрешили банкам не только существенно увеличить объемы выдаваемых по низким ставкам кредитов, но и существенно усложнить схемы финансовых операций, позволявших клиентам резко увеличивать риски их инвестиционных портфелей. «Риск-он», как называют этот процесс на фондовых рынках, привел к росту стоимости ценных бумаг во всем мире. Рост стоимости ценных бумаг позволил переоценить залоги в банках и выдать больше кредитов; более того, владельцы растущих в цене ценных бумаг чувствовали уверенность в росте своих доходов и стали больше потреблять товаров и услуг: экономика снова стала уверенно расти. Кредитование еще и подстегивало рост в таких капиталоемких областях, как недвижимость: банки стали выдавать кредиты под залог недвижимости сомнительной стоимости, собирать такие кредиты в портфели и через секьюритизацию продавать риски инвесторам «с улицы». Спрос на недвижимость в связи с такой готовностью под нее кредитовать стал быстро расти, застройщики стали не справляться с его удовлетворением, и цена на недвижимость быстро пошла вверх. Этот рост вызвал появление инвестиционного спроса на недвижимость со стороны частных инвесторов. Стало «нормой» брать кредит под залог своего дома, покупать второй дом, закладывать его, покупать третий и так далее – в надежде на то, что стоимость всех покупок будет расти быстрее, чем накапливаются проценты (такие же процессы шли и на рынках ценных бумаг, там в моду вошли «маржинальные счета» – портфели с 10–100-кратным плечом). Риски ипотеки были в массе своей перепроданы частным инвесторам; они считались низкими, в частности, потому, что «на конце» ипотечной цепочки стояли два государственных агентства, готовые выкупать ипотеки и снабжать рынки деньгами.