— А, — сказал себе Михаил. — Так вот как Джюд попал на этот мэйфлауэр…
Наверняка однокурсники. Подъемные выплаты межрасовым семьям Земля и удваивает до сих пор; а уж мононациональный мэйфлауэр без квоты в десять-пятнадцать процентов вообще не получит финансирования — летите на свои, раз такие гордые, Земле невыгодны узкогенетические этничные анклавы. Так что Джюду с его образованием, видимо, было достаточно согласиться.
На конфликт, возникший при решении вопроса — оставаться и тянуть шлюзы дальше, до людей, или заморозить детей и вернуться релятивистским путем к ближайшей населенной зоне, — Вероника и Джюд смотрели с разных точек зрения, что, видимо, окончательно похоронило их брак. Вероника смирилась с выбором большинства оставшихся взрослых и занялась ремонтом внешнего оборудования. Джюд несколько месяцев работал на восстановлении станции, после чего пару лет собирал разлетевшиеся во все стороны обломки. В том числе ему удалось отыскать и вернуть к станции почти неповрежденный док с оборудованием для шлюзов. После этого он взял ассистента и методично, шаг за шагом, пробивал систему за системой в трех ближайших вратах, включая Джюд-2, возле которых к счастью, спокойно висели брошенные им сразу после аварии запчасти.
…Вошел, запустил зонды, вышел, пошел в другие врата, там к тому, что нашли зонды, прошел, запустил зонды туда… Сколько же он реально врат-то пробил?.. И так до тех пор, пока на пятой итерации из врат Вероники не добрался до Линдо. Смоковетс немедленно получил помощь, новых людей, гору нового оборудования в кредит, и потерял Веронику, которая уехала и больше никогда на Смоковетс не возвращалась.
— Во-от они где сидят! — взрыкнула где-то над ухом Цо.
— Что? — ошалело спросил Михаил.
— Ничего, ничего, работай. Вырвалось.
Через… Стоп-стоп, через тридцать семь лет после аварии Джюд поддерживает Агату Цой, своей личной властью берет корабль с оборудованием и саму Агату и в глубине плотного астероидного поля находит-таки седьмые врата, Джюд-3. Расчищает возле них положенную область, проходит, пускает зонды, возвращается — и по пути к станции умирает от обширного инфаркта. Ну да, двадцать четыре, плюс двенадцать, плюс четыре, плюс тридцать семь — не мальчик. Так что вся сенсация и волна понаехавших галактографов его уже не застала. Детьми Джюда официально считаются трое. В постоянные отношения после разрыва с Вероникой он так и не вступил.
И никаких данных о последующем (и достаточно понятном) почитании Джюда. Дедушку-физика вся эта ерунда, очевидно, вообще не интересовала. Про Гелю ни слова (ну да, с чего бы?). Заодно прояснились еще трое хранителей врат — девушка с ярко выраженными эритрейскими чертами и два европеоида — Альба, Александр и Арчи. А, ну да, еще Агата. Последний из ангелов, Йован, по совершенно понятным причинам в документ не попал — он на момент смерти Джюда вообще еще не родился.