В три часа двенадцать минут утра зазвонили колокола сноуфилдской церкви.
Брайс, сидевший в кресле в вестибюле гостиницы «На горе», встал. Все остальные тоже повскакивали со своих мест.
Завывала сирена пожарного депо.
– Наверное, Флайт уже в городе, – проговорила Дженни.
Все шестеро вышли на улицу.
Фонари на столбах вспыхивали и гасли, отбрасывая причудливые изломанные тени на движущиеся клубы тумана.
Было видно, как в нижней части Скайлайн-роуд из-за поворота выехала машина. Лучи от ее фар устремились вверх, в гору, придавая туманной мгле какое-то серебристое сияние.
Мигание уличных фонарей прекратилось, и Брайс встал под одним из них, в поток мягкого желтого света, надеясь, что здесь Флайт сможет его разглядеть, даже несмотря на туман.
По-прежнему выла сирена, звонили колокола, а машина медленно ползла вверх по затяжному подъему. Бело-зеленый патрульный автомобиль с опознавательными знаками управления шерифа подъехал к тротуару и остановился футах в десяти от того места, где стоял Брайс; водитель погасил фары.
Дверца рядом с водителем открылась, и Флайт вышел из машины. Он оказался совсем не таким, каким представлял его себе Брайс. Из-за толстых линз в очках глаза его казались ненормально большими. Тонкие седые спутанные волосы стояли торчком, из-за чего вокруг головы образовался нимб. Кто-то в полицейском управлении дал ему непромокаемую куртку со значком полиции округа Санта-Мира на левой стороне груди.
Колокольный звон прекратился.
Сирена прохрипела, затихая, и тоже смолкла.
И тут же наступила полная, глубочайшая тишина.
Флайт осмотрелся на погруженной в туман улице, постоял немного, прислушиваясь.
Наконец Брайс проговорил:
– Ну что ж, оно явно не хочет показываться.
– Шериф Хэммонд? – повернулся к нему Флайт.
– Он самый. Пойдемте в здание, посидим там и подождем.
* * *
Столовая в помещении гостиницы. Горячий кофе.
Руки у всех дрожат, и поэтому фарфоровые кружки стучат по крышке стола. Руки нервно сжимают теплые кружки, чтобы согреться и успокоиться.
Шестеро оставшихся в живых сидят, сгрудившись за столом и подавшись вперед, чтобы лучше слышать Тимоти Флайта.
На Лизу английский ученый сразу произвел впечатление, она была им покорена и очарована, у Дженни же поначалу возникли серьезные сомнения. Флайт показался ей ходячей карикатурой на рассеянного ученого, как их обычно изображают. Но когда он заговорил и стал рассказывать о своей гипотезе, Дженни пришлось пересмотреть свое первое, неблагоприятное впечатление, и вскоре она была уже в таком же восхищении, что и Лиза.