Толик робко постучал в дверь.
— Открыто, — крикнула я, так как к его приходу подготовилась.
Парень, увидев мое лицо, удивился.
— Я что, так плохо выгляжу? — среагировала я на взлетевшие брови и сочувствие в глазах.
— Ну… не то чтобы… Да, — не стал он в итоге врать и поставил рюкзак на стол прямо передо мной. — Ну что? Идем?
В первую секунду у меня затрясся подбородок, настойчиво советуя этого не делать. Но я нашла в себе силы подняться.
По дороге на второй этаж я рассказала все, что произошло. Уже на втором предложении я мысленно похвалила себя за то, что позвонила именно ему: Толя мне верил, я видела это по глазам.
Перед дверьми Гербового зала он включил магнитометр. Прибор тихонько зажужжал. Надо же, днем этого не было слышно, и я была уверена, что все его приспособления бесшумные.
Нахмурившись, парень сообщил:
— Показания такие же, как в прошлый раз.
— И что это означает?
— Это означает, что что-то здесь происходит, но что именно — непонятно. До полтергейста показания не дотягивают, но вполне могут указывать на беспокойный дух.
— Дух Мамонова?
— Ты же именно его видела? Как и все остальные вахтеры.
— Его я видела в зеркале. Впрочем, он был словно в тумане, и… Но в принципе похож. А здесь… — Я беспомощно пожала плечами. — Здесь я не знаю, что видела. Черную дымку, просочившуюся сквозь двери.
— Хорошо. Ключ давай.
— Дверь открыта.
Мы вошли внутрь. Рядом с Анатолием было спокойнее, одна бы я, разумеется, не стала заходить.
Он включил свет и снова занялся измерениями. Ходил туда-сюда, качал головой, хмыкал, бубнил что-то себе под нос, я же все это время сидела на пороге, прислонившись спиной к дверному косяку.
— Что ж… Показания завышены, но такие же, как и в прошлый раз.
— Что ты пытаешься этим сказать? Что я все выдумала? — набросилась я на парня ни за что. Говорю ж, нервы.
— Нет, конечно. Я этого не говорил. Дух в принципе здесь живет и будет проявляться время от времени. Но говорю же, это не полтергейст, поэтому особо волноваться не о чем: души умерших не причиняют вреда.
Хоть я и не знала разницы между полтергейстом и беспокойным духом, но все же кивнула, подчинившись авторитету Ткаченко. Если он утверждает, что волноваться не стоит, значит, не стоит.
Ага, пожил бы сам здесь недельку… В прошлый раз ему просто повезло. Да к тому же нас было двое. А вот провел бы он здесь ночь один. Тогда бы и поговорили. А то «волноваться не стоит». Ну-ну. Теперь понимаю, отчего охранники и вахтеры бегут из этого места, наплевав на зарплату (впрочем, очевидно, маленькую) и стаж.
— Ну что ты? — пытаясь меня приободрить, Толя сел рядом и сделал попытку улыбнуться.