— А-ага.
— Я люблю тебя, Химэмия.
Молчала…
Он сказал. Взял и сказал. Мысли тут же заволокла белая пелена, стало невозможно о чём-то думать. Соитиро не знал, что делать после того, как признается, и ничего не мог придумать.
Да как ему вообще в голову пришло — признаться… Он сам больше всех удивился.
Они замерли в тишине где-то на минуту.
Молчание превратилось в невыносимую пытку.
— П-пошли домой? — не выдержав, предложил Соитиро.
— А-ага.
Они ушли с крыши. Затем, не говоря ни слова, спустились по лестнице и пошли к шкафчикам.
Соитиро переобулся и стал ждать Саори, которая забыла зонт. И тут:
— Я-я тоже люблю, — сказала она.
— А?
Соитиро удивлённо обернулся и увидел, как Саори стыдливо съёжилась. А ещё она вжала голову в плечи и смотрела исподлобья, заливаясь румянцем.
— Э-э-э…
И что ему делать? Соитиро был мастером в решении школьных упражнений, но это задание решить не мог.
— Что-что?
— Если сам не повторишь, то и я не повторю.
По голове одновременно ударило чувство стыда и невероятное, резко нахлынувшее счастье.
— А, я, я… люблю тебя, Химэмия.
— И я тебя люблю.
Чем больше Соитиро думал о том, что делать дальше, тем больше путались мысли и выступал пот по всему телу.
Под натиском стресса, он выдавил из себя лишь одно:
— До…
— До?
— До завтра в школе! — бросил он, пихая складной зонт в руки Саори и выпрыгивая под дождь.
— Нет, стой!
Он не хотел останавливаться, но девичий голос его заставил.
— До завтра. — Саори помахала ему вслед.
Воодушевившись её милым жестом, Соитиро унёсся с ещё большим рвением.
А потом, сам того не замечая, исторг нечленораздельный вопль. Лужу, которая попалась по пути, даже не захотелось перепрыгивать. Наоборот, Соитиро как следует разогнался и плюхнулся в самый центр, разбрасывая вокруг эффектные брызги.
Тело словно стало легче. При каждом шаге оно будто взлетало, устремляясь ввысь.
Картина перед глазами, привычная и рутинная, казалась невероятно живой и яркой.
И вовсе не из-за дождя.
Сиял весь мир.