И вот я, в величественной позе, с Хуаном и четырьмя «идальго», подхожу на шлюпке к причалу Санта-Лусии. Там нас уже ждали с десяток испанцев с алебардами и мушкетами. Сказать что они смотрели на нас квадратными глазами – значило не сказать ничего. Огромный самодвижущийся корабль, самодвижущаяся лодка, странно экипированные солдаты – и между ними два, с их точки зрения, роскошно одетых человека с надменными лицами.
Первым нас встречал, судя по всему, офицер – в широкополой шляпе, кафтане, короткой юбочке (!) и со шпагой на боку. Он внимательно посмотрел на нас и вдруг, отвесил поклон, почтительно сняв шляпу. Дальнейший диалог протекал на придворном испанском, который я довольно плохо понимал, но смысл разговора был примерно таким:
– Ваше превосходительство, сеньор Альтамирано! Какая радость, что вы живы! А мы думали, вы погибли от рук этих проклятых англичан!
Дон Хуан небрежно кивнул и сказал:
– Сеньор де Аламеда, меня, хвала Господу нашему, спасли наши русские друзья под командованием князя Алесеево – мою фамилию он так и не смог правильно выговорить, зато величественным жестом указал на мою персону. – А теперь доставьте меня как можно скорее к сеньору алькальде (мэру).
– Слушаюсь, ваше превосходительство! А как прикажете принять наших гостей?
– Сеньор де Аламеда, его превосходительство князь изволит вернуться на свой корабль в ожидании встречи, соответствующей его высокому статусу – не каждый день Санта-Лусия встречает таких важных гостей. Надеюсь, что его светлость мэр – он подчеркнул слово «светлость» – не заставит ждать его превосходительство и его очаровательную супругу, ее превосходительство княгиню.
Мы дружески обнялись (Хуан сказал заранее, что это не противоречит протоколу), де Аламеда помог ему выбраться на пирс, и наша шлюпка вернулась к «Святой Елене».
Вскоре у пирса начали происходить весьма интересные события. Откуда-то приехало несколько карет, из которых вышли с десяток людей в парадной форме, часть с алебардами, часть со шпагами – наш почетный караул. Из лодочного сарая кто-то вынес весьма красивую весельную лодку. Вскоре к пирсу подъехала нарядная черная карета, запряженная черными же лошадьми. Лакеи в вышитых золотом ливреях помогли выйти двоим – толстяку и, судя по всему, его секретарю, одетому в кафтан победнее. Они сели лодку и отправились на ней к «Святой Елене». Матросы помогли толстяку подняться на борт нашего корабля – он, похоже, пребывал в состоянии полного обалдения – и не только потому, что к нему пожаловало высокое начальство, и даже не потому, что к нему приехал князь, пусть и из непонятной страны. Сам наш корабль, его внешний вид, никак не укладывался в его картину мироздания.