— Ну… если только парочка. Но я готов их выбросить… К моменту нашей свадьбы.
— Это все так говорят. И вообще, может быть, ты беглый преступник. Может быть, ты состоишь на учете в Интерполе и тебя судили в сорока четырех странах мира за кровавое убийство?
— В жизни своей никого не убил. Про комаров, правда, врать не буду…
— Поклянись.
— В чем?
— Что никого не убил.
— Клянусь.
— И не был сообщником убийства?
— И не был сообщником убийства. Я очень добропорядочный и законопослушный. В отличие от тебя. Так ты готова стать мадам Дюбуа?
— Посмотрим. Если твоя добропорядочность — не выдумки.
— Да что за фантазии? Если человек психиатр, то про него готовы думать Бог весть какие ужасы. Современная наука давно уже не использует пытки для лечения душевнобольных.
— А тот — в подземелье? Который — вниз головой?
— О, Господи! Про пещеру ужасов в Диснейленде ты когда-нибудь слышала? Я не думал, что ты такая наивная.
— А Барбара Деново — тоже наивная?
Дюбуа напрягся. Повисла пауза.
— Ты с ней разговаривала, — скорее констатировал, чем спросил он.
— Да.
— И она тебе наговорила Бог знает что. Что я украл ее мать.
— Это не так?
— Ее мать умерла.
— По официальной версии.
— А что, есть другие?
— Да, есть. Есть версия, что когда ее машина падала в пропасть, вы с ней ехали в поезде… В каком: Лион — Париж? Лион — Женева?
— Бред. Бред больной девочки.
— Не хочешь поклясться здоровьем своих будущих детей, что говоришь мне правду?
Дюбуа вздохнул.
— Жаклин, может быть, мы отложим этот разговор до твоего выздоровления?
— А оно наступит, это выздоровление? Ведь я причастна к тайне. Может быть, стоит убрать меня, как тебе и было велено?
— Что ты несешь? Кем велено?
— Твоим другом и учителем — Пьером Грати. Дюбуа встал на колени и схватил ее за плечи.
— Жаклин, что ты несешь?
— Не трогай меня, пожалуйста, — глухо сказала она. — Я не могу заставить тебя говорить правду, но, по крайней мере, не трогай меня. — И она, откинувшись на подушку, закрыла глаза. Губы ее подрагивали.
Он опустился в отчаянии на ковер и прижался лбом к ее руке.
— Ты можешь мне не верить. Но я не сделал ничего плохого. Просто это не моя тайна. Я не могу ее открыть даже Барбаре… Пока… А Грати не причинит тебе вреда, пока я жив. Ты слышишь меня, Жаклин?
Она резко села и посмотрела на него.
— Вместо матери Барбары был похоронен кто-то другой Ты отдаешь себе отчет в том, что это значит?
— Ну, хорошо… — он поднялся с колен и присел на краешек кровати. — Пойми, если все раскроется, нам придется распрощаться со всем, что с таким трудом было создано здесь. Во всей этой истории нет ничего криминального, но если все выплывет наружу… Да, хорошо, я расскажу тебе… Элен Деново тогда не упала в пропасть, хотя все шло именно к тому. Она хотела покончить жизнь самоубийством, но мне удалось удержать ее. Ты считаешь это преступлением?