Робер Понже, проанализировав факты, не мог в очередной раз не восхититься шефом. Обычно, посылая молодых сотрудников в ту или иную фирму, он мотивировал свои поручения «простым любопытством», не требовал ничего конкретного и просил «слегка осмотреться». Однако, нюх у господина Деново был великолепным, и если он проявлял к деятельности какой-то фирмы «просто любопытство», это означало, что в скором времени концерн хозяина извлечет из этого немалую пользу.
Молодые сотрудники «осматривались», а затем к работе подключались опытные «волки» — такие, как Робер. Результаты почти всегда превосходили ожидания. Конечно, Понже понимал, что эта деятельность незаконна. С другой стороны, говорил он себе, покажите мне такую фирму, которая не занимается промышленным шпионажем и при этом процветает.
В этот раз он слегка удивился заданию — «просьбе» Деново, поскольку было совершенно очевидно, что те исследования, которые проводились в «Обители», совершенно не пересекались с интересами фирмы шефа. Устроившись в лабораторию на должность «подай-принеси», он сумел расположить к себе Бориса Катрена — ответственного за практическую сторону исследований. Робер знал, что разрабатываемая Жаном Дюбуа методика направлена на лечение людей с психическими отклонениями. Зачем она могла понадобиться Клоду Деново — промышленнику и бизнесмену — сказать было трудно. Однако, поразмыслив, Понже пришел к выводу, что методика может быть использована и для влияния на психику здоровых людей.
И тогда он подумал, что аппетиты господина Деново растут…
Грати не любил появляться в замке и в клинике без особой надобности. Иногда он участвовал в придуманных Жаном Дюбуа спектаклях в роли кровожадного или снедаемого любовной страстью карлика, иногда просматривал видеозаписи поведения больных на лабораторных мониторах, но основное время проводил у себя дома и общался со своими коллегами там же. Вот и сегодня, вернувшись из Беатензее, он пригласил Жана Дюбуа к себе. Он еще не решил, как ему дальше быть с Барбарой. Но разговор с Жаном он собирался вести, конечно, не о девушке.
Дюбуа умел в любой обстановке принимать самую органичную позу, которая соответствовала ситуации. В холле дома Грати он облюбовал себе огромное кресло и сел в него по-американски: на один подлокотник закинул ноги, а на другой — оперся спиной. К нему на колени тотчас же запрыгнул кот и довольно заурчал.
Дюбуа уже давно раздражал Пьера Грати. Когда-то разглядев в статном, всегда небрежно одетом и совершенно незакомплексованном молодом человеке будущее светило психиатрии, Грати искренне к нему привязался. Потом, когда Дюбуа стал демонстрировать явные успехи в научных исследованиях, к нежным чувствам стала примешиваться зависть, которая с годами все больше и больше разрасталась.