— Вон там, возле музыкантов, сидит с краю — это Робер Найль, сын старика Жермена. Старого Найля нет — видать, опять у него поясницу прихватило, вот и остался дома. Мазь у него еще есть, иначе Робер вытащил бы меня из-за стола и поволок в аптеку, — разъяснял Луи. — Дальше… Вон тот, у которого рыжие волосы, как баранья шерсть, — Жак Гримо. У него ферма дальше Наилей и выше в горы. Рядом с ним — такая же рыжая — его жена. Вон тот — длинный и худой, как скелет, да-да, в темно-синем пиджаке…
Поначалу Элль не сразу сообразила, что заставило ее отвлечься от ознакомительного экскурса, а когда поняла, то вежливо прервала фармацевта:
— Извините, Луи, — и дернула за рукав мужа: — Ты слышишь?
— Слышу, — откликнулся Джереми. — Слышу и диву даюсь.
Импровизированный оркестрик у бочек исполнял «Жигу» — четвертую композицию со второго альбома Джереми. Собственно, играл ее один Маню на аккордеоне: гитарист, аккомпанируя, безбожно перевирал гармонию, а скрипач вообще нес что-то несусветное, но держался в ладу, хотя и фальшивил время от времени.
Но удивляться было чему — «Жига» была пьесой достаточно сложной для исполнения и требовала развитой техники.
— Вот так-так… — сказал Джереми. — Скажите, пожалуйста, откуда он ее знает? — Он внимательно вслушивался в музицирование трио и страдальчески морщился каждый раз, когда скрипач с гитаристом делали очередной ляп. Маню ошибок не допускал, с точностью магнитофона воспроизводя каждый мелизм. — Ну откуда, черт возьми?
— Джереми, не будь наивным, — сказала Элль. — Год назад все радиостанции словно с ума сошли; передавали твою «Жигу» по десять раз на дню. Не помнишь? А я помню; еду на работу, включу радиоприемник, и каждый час в эфире твоя «Жига». Она мне тогда ужасно нравилась.
— А сейчас уже не нравится? — поинтересовался он. Элль не отреагировала на подначку мужа.
— Знаешь что, милый, с тех пор, как мы приехали сюда, я ломаю голову над одной проблемой, — сказала она, раздумывая о своем.
— Какой?
— Почему Луазо, рассказывая о собственном троюродном брате, даже словом не обмолвился об этом? — она показала пальцем в сторону, где сидели музыканты.
Джереми посерьезнел и немного погодя ответил.
— А как ты думаешь, что бы он мог сказать, например, мне? — спросил он. — Джереми, у моего братца не совсем в порядке мозги, но играет он не хуже тебя…
— По-моему, с его стороны это свинство, — начала было Элль и запнулась. — Не хуже тебя?! Ты что — серьезно?
— Хочешь убедиться? — Джереми прищурил глаза. — У них сейчас будет перерыв. Пойдем.
Он был прав: «Жига» умолкла, а новой вещи Маню не начинал.