— Ладно, я свои новости вывалила, — сказала Аделаида. — Теперь твоя очередь.
Элль подумала.
— А у меня нет новостей, — сказала она.
— Как нет? — удивилась Аделаида. — Такого не бывает — всегда что-нибудь да сыщется! Не темни. Выкладывай.
— Хорошо. — Элль решила быть покладистой. О букете ей рассказывать не хотелось — впрочем, его-то и новостью назвать было нельзя. Оставалось лишь высказанное Джереми предположение причины ее неожиданной депрессии. — Есть одна… Может быть, я беременна. Аделаида молчала в трубку довольно долго, и Элль уже начала беспокоиться, когда наконец из наушника осторожно поинтересовались:
— Как это так — «может быть»? Что это значит?
— Я не уверена до конца. На днях все должно проясниться.
— Тебя уже тошнит? — деловито спросила Адель.
Элль слегка опешила.
— Тошнит? Почему? С чего ты взяла, что меня должно тошнить?
— Не тошнит, значит?
— Да нет.
— Это очень хорошо, — бодро сказала Аделаида.
— Погоди, — запротестовала Элль. — Я же сказала — может быть.
— Никаких «может быть», — заявила Адель. — Я уверена — у тебя было предчувствие. Было ведь? Было?
Наверное, да, — произнесла Элль, впрочем не слишком уверенно.
Но Аделаида ее колебания попросту отмела:
— Вот видишь! Можешь не беспокоиться — оно тебя не обмануло.
— Кто?
— Не кто, а что. Предчувствие. Тебе надо себя беречь. Может, мне приехать?
Голос Аделаиды прозвучал настолько озабоченно, что, похоже, она была готова сорваться с места сию же минуту. И Элль не сомневалась, что подруга уже в мыслях собирает вещи.
— Зачем, Адель? Это лишнее.
— Ты уверена?
— Да, — твердо сказала Элль. — И прошу пока никому не рассказывать.
— Что? — переспросила Аделаида.
— Никому не трезвонь, говорю.
— Когда это я трезвонила? — вскипела подруга. — Разве было, чтоб я трезвонила?!
— Не было… Не было, — поспешила успокоить ее Элль.
— Ладно. Тебе нельзя волноваться, — более спокойно сказала Аделаида, но Элль понимала, что та вся еще в ярости.
— Мне пора. — Элль решила закончить разговор.
— Ладно, — обиженно пробурчала в ответ Аделаида. — Я тебя прощаю. И поздравляю.
— Рано еще.
— Элль, — торопливо заговорила Адель. — Позвони мне, как только перестанешь сомневаться. Слышишь? Позвони.
— Позвоню, — пообещала Элль. — Пока.
Адель неохотно ответила на прощание, и Элль повесила трубку. Она еще немного посидела в кабине, собираясь с мыслями. Надо же, уверенность Аделаиды в ее беременности передалась и ей. Вот так, стоит только заикнуться…
Элль расправила складки на юбке и покинула тесную кабинку. Мадам Мэре за перегородкой не было, а дверь, ведущая в здание, была раскрыта. В дверном проеме Элль заметила приставленную к оклеенной светло- коричневыми обоями стене лестницу-стремянку. Сама собой в мыслях возникла забавная картинка: мадам Мэре лезет по стремянке к окну, чтобы положить на подоконник букетик фиалок. Для Джереми. Элль ведь высказывала версию, что цветы предназначены не для нее. Зажав ладонью рот, Элль беззвучно засмеялась. Мадам Мэре так и застала ее — согнувшуюся от смеха.