– Максим…зачем ты сделал это?
Он, не отрываясь от своего занятия, проговорил:
– Я не хочу видеть себя. Мне страшно. Мам, я не пойду в школу, ладно?
Я обняла его сзади за плечи, уткнулась губами в вихры на макушке, не зная, что и как сказать ему. Шрамы на лице были в самом деле ужасны, должно пройти какое-то время, чтобы они хотя бы побледнели. Но мне и в голову не приходило, что мальчик может переживать по этому поводу. Неужели нам придется перевести его на домашнее обучение? Я почему-то не подумала о том, что Максима могут начать дразнить одноклассники, а он вот подумал, оказывается.
Я провела с сыном весь день до самого вечера, не оставляла ни на минуту, играла с ним в какую-то компьютерную игру, читала книгу, хотя перестала делать это давно, еще в пятилетнем возрасте, когда Максим научился читать самостоятельно.
Он не возражал, с удовольствием слушал про Винни-Пуха, даже поел с аппетитом и только перед сном вдруг спросил:
– Мама, а папа уехал на работу?
– Да, сынок, у него срочная операция, – соврала я, не зная, куда спрятать глаза.
– Ты спи, папа придет поздно.
Я просидела с ним до тех пор, пока он не уснул, только потом ушла к себе в спальню. Даниила не было. Неужели он посмел уехать к своей Машке? Это верх цинизма – бросить больного ребенка в первый день после выписки из больницы и пойти к другой женщине… Неужели он не понимает, что, возможно, это за его грехи сейчас расплачивается наш сын? Ладно, ему давно безразлична я, но Максим?
Мне страшно захотелось разбить что-нибудь, и особенно – чтобы это оказалась Данькина голова…
Он вернулся поздно ночью, когда я уже спала, разделся и лег на кровать, отодвинувшись от меня на самый край, словно я была больна чем-то особо заразным. У меня слезы навернулись на глаза, и я всхлипнула негромко. Честное слово, я не хотела, чтобы Даниил слышал это, но он повернулся ко мне и зло проговорил:
– Что ты истерику мне закатываешь? Хочешь что-то сказать, так скажи и не ной здесь! Давай, выскажись, не держи в себе! Так и скажи – ты тварь и сволочь, Городницкий, ты бросил сына и свалил к любовнице! Ну, что молчишь?
Я села на постели, щелкнула кнопкой торшера и посмотрела ему в лицо:
– Да, ты тварь и сволочь.
– Ну, давай дальше, что там еще у тебя припасено? – подстегнул Даниил, закинув за голову руки и глядя в потолок.
– Неужели ты не понимаешь, что так не может продолжаться больше? – спросила я, закрыв руками голову, как будто ждала удара. – Даниил, если ты хочешь, то уходи, живи с ней, но и я тоже ведь не железная, я не могу терпеть это постоянное унижение!