— Маленькую приставишь к Энн, — сказал он потом Молли. — Вторую возьмешь наподхват, а Шона будет при мне…
— Хорошо, милорд…
— Кстати, как там Энн?
— Уже одета и готова к выходу, милорд…
— Передай ей, что мы с лордом Дуэйном ждем внизу, — Грэйг перекинул через руку плащ и вышел из кабинета.
— Что за постное выражение лица? — встретил его у лестницы друг.
— Зато тебе не мешало бы отведать уксуса, — отозвался Лэйрд.
— Слушай, тебя никто не заставляет ехать с нами, — со смехом парировал ему Оран. — Иди отоспись хорошенько, а мы с Энн будем внимать прекрасному…
— Может, я тоже хочу внять этому самому прекрасному, — криво усмехнулся Грэйг. — Когда еще представится шанс увидеть творения самого Ар'ана? Да еще и за твой счет.
— А у твоей матушки был хороший вкус, — неожиданно сменил тему Дуэйн, кивком показывая на лестницу, где только что появилась Энн. — Фасон платья, конечно, уже давно вышел из моды, но дэсточке нашей идет.
Слова «наша дэсточка» неприятно резанули слух Грэйгу, заставив мысленно поморщиться. Но пререкаться с другом он не стал, тем более что Энн уже была совсем рядом. Платье ей действительно шло, и маг с трудом отогнал от себя воспоминания о тех днях, когда мать была еще жива. Оран, ожидаемо, тут же подскочил к девушке и, рассыпавшись в стандартных комплиментах, повел ее к выходу.
Путь до центра города занял не больше получаса, из которых у Дуэйна ни на минуту не закрывался рот. Он, конечно, всегда любил поговорить, но рядом с Энн степень его болтливости достигла своей вершины. Лэйрду даже стало жаль дэсту, которая с вымученной улыбкой пыталась внимать его нескончаемым речам. Вместе с этим в душе мага затаилось еще и некое злорадство: хоть какая-то женщина оказалась неподвластна обаянию Дуэйна.
Выставка эльфийского скульптора разместилась в галереи, которая примыкала к зданию мэрии. Несмотря на дорогие билеты, людей там было предостаточно. Со всех сторон доносились хвалебные восклики, и вскоре Оран на пару с Энн примкнули к рядам благоговеющих посетителей. Грэйг же, как ни пытался, не мог разглядеть в этих блестящих фигурах зверей, птиц и эльфов шедевры. Зато Энн неожиданно преобразилась: ее глаза возбужденно блестели, щеки покрыл нежный румянец, а с губ не сходила восторженная улыбка. Хитрый же Дуэйн, пользуясь ее настроением, продолжал упражняться в красноречии и между делом приобнимать ее за талию, чем вызывал у Грэйга приливы неясного раздражения. Потом же Оран узрел самого скульптора и потащил Энн с ним знакомиться. Та, бедняжка, и вовсе растерялась, а румянец из розового превратился в пунцовый. Благо, эльф был настолько занят раздачей автографов, что надолго задержаться около него не получилось.