— Похоже, она не придет, — с горечью вырвалось у него в один из моментов.
Я взяла его за руку и ободряюще ее сжала:
— Праздник еще только начался. Будем переживать и печалиться по его окончании…
Один появился последним. Вошел через главные двери, которые тотчас закрылись за ним. Его верные спутники: вороны и волки — тоже были рядом. Верховный бог Асгарда сегодня также принарядился: сменил темные одежды на светлые, на плечи накинул алый с золотым плащ. Настроение его было приподнятым, он даже улыбался. Быстро взошел по высокой лестнице к своему трону, именуемому Хлидскьяльв, откуда, поговаривают, он может видеть, что происходит во всех девяти мирах. Повернулся к гостям и снова широко улыбнулся:
— Приветствую всех вас в своих чертогах. У нас большой праздник, и мы будем пировать и веселиться до самого утра. Ешьте сколько хотите, пейте сколько пожелаете — сегодня столы ни минуты не будут пустовать.
К нему подбежала девушка с подносом, на котором стояла большой серебряный кубок, наполненный вином. Один легко подхватил его, приветственно поднял:
— За моих дорогих гостей! — и осушил залпом.
Гости одобрительно загудели, возликовали и тоже стали поднимать свои кубки, выкрикивая хвалу богу-Всеотцу и Асгарду.
То, что главные двери распахнулись вновь, впуская запоздавших, в общей суматохе и ликовании пирующие боги заметили не сразу.
— Да это ж Хель! — точно гром среди ясного неба раздался чей-то возглас, и все и сразу притихли.
Кей же чуть с места не подскочил, я едва успела удержать его, усадив обратно.
— Хель? — Один поднялся ей навстречу. — Богиня мертвых впервые решила оставить Хельхейм и все-таки пожаловала на наш праздник? Удивлен, признаюсь…
Но Хель даже не собиралась быть вежливой и уж тем более проявить учтивость к хозяину Асгарда. Ее губы ни на миг не дрогнули в улыбке, а взгляд оставался холодным и презрительным. Она посмотрела на Одина и произнесла не выразительным голосом:
— Я пришла не одна.
Хель сделала едва заметное движение рукой, и рядом с ней прямо из воздуха появился Бальдр.
— Я возвращаю тебе твоего сына, Один.
По залу пронесся изумленный возглас.
— Неужели… — на лице Кея появилась неуверенная улыбка.
Я сама пока мало понимала, что происходит, но сердце против воли радостно заплясало.
— Сынок! — а это отмерла Фригг и ринулась было к Бальдру, но Хель остановила ее жестом.
— Я еще не все сказала, — произнесла она, глядя при этом только на Одина.
Тот смотрел недоверчиво то на нее, то на сына, который спокойно улыбался и будто совсем не стремился воссоединиться с родственниками. Один, подняв руку, попросил у гостей тишины.