— Говори, — обратился к Хель.
— Сделка, — коротко ответила та. — Ты ведь не забыл о ней?
— Я никогда не забываю о своих обещаниях, — Один сделал несколько шагов по направлению к ней. — Я помилую Локи.
Я бросила на Кея счастливый взгляд, но он продолжал с напряженным видом следить за переговорами двух богов.
— Фенрир? — приподняла бровь Хель.
— Сделка была только относительно твоего отца. Обмен Бальдра на Локи. Все справедливо, не так ли? Давай вести честную игру.
— Смерти боишься? Не хочешь попасть ко мне? — усмехнулась Хель. — Думаешь, как только отпустишь Фенрира, сбудется пророчество, и он лишит тебя жизни?
— Я не боюсь своей смерти, — ответил Один, грозно глядя на нее исподлобья. — Я страшусь гибели этого мира. Рагнарека.
— Как благородно… — насмешливо прицокнула языком богиня мертвых.
— Давай ближе к делу, — перебил ее Один. — Я готов помиловать Локи в обмен на возвращение Бальдра в мир живых.
— Так в чем дело? — вопросительно воззрилась на него Хель. — Бальдра я привела. Теперь жду твоего ответного хода, бог-Всеотец.
Один кивнул и взмахнул рукой, почти точь-в-точь как Хель некоторым временем ранее, когда возвращала Бальдра. На миг в зале потемнело, затем по глазам полоснула вспышка молнии. Свет вернулся, а вместе с ним прямо в центр зала появился Локи. Он качнулся и тут же рухнул на пол. Я вскрикнула и прижала руку к груди. Кей же, не обращая уже ни на кого внимания, ринулся к отцу, я — за ним. Локи, похоже, по-прежнему пребывал в бессознательном состоянии и не понимал, где он находится и что происходит. Кей опустился рядом с ним на колени и, похлопывая по щекам, пытался привести его в чувство. Но где же Сигюн?..
— А что же Сигюн? — озвучила мои же мысли Хель. — Я, конечно, не жалую женушку своего отца, но тем не менее…
— Она же не пленница… — развел руками Один. — Не понимаю претензии.
— Хель имеет в виду, отец, — впервые заговорил Бальдр, как всегда мягко и вкрадчиво, — что неплохо было бы переместить сюда и Сигюн. Она тоже, бедняжка, настрадалась…
Один недовольно хмыкнул, но все же выполнил просьбу сына. Миг — и рядом с Локи стоит, щурясь от яркого света, Сигюн.
— Хель? — она первой рассмотрела богиню мертвых, затем увидела сына, склоненного над мужем: — Нарви, дорогой! — но тут ее взгляд упал на Одина. — Всеотец! — и ее голова низко склонилась перед главой Асгарда.
— Твой муж помилован, Сигюн, — сказал ей Один. — Можешь забирать его.
— Благодарю, Всеотец! — выдохнула Сигюн.
Однако Один уже снова смотрел на Хель:
— Я свою часть договора выполнил.
— Я тоже, — глухо отозвалась Хель.