Я мог только кивнуть, не желая думать о былых Джорджии с Моисеем и их пламенных отношениях. Воспоминания о них были высечены в моей памяти, и возвращение в Леван вызвало во мне желание вновь их пересмотреть. Мне хотелось целовать Джорджию, пока ее губы не опухнут, заниматься с ней любовью в амбаре и плавать в водонапорной башне. Но больше всего мне хотелось отогнать волну горя, которая продолжала сбивать ее с ног.
– Джорджия?
– Да? – ответила она, не глядя на меня.
– Ты хочешь, чтобы я уехал? Ты обещала не врать мне. Ты хочешь, чтобы я уехал?
– Да.
Ни малейших колебаний.
Слово эхом отдалось у меня в груди и, как ни странно, вызывало сильную боль. Да. Да. Да. Оно будто насмехалось надо мной. Это напомнило мне о том, как я сам отвергнул Джорджию в ту последнюю ночь в амбаре. «Моисей, ты любишь меня?» – спросила она. «Нет», – ответил я. Нет. Нет. Нет.
– Да, я хочу, чтобы ты уехал. И нет, не хочу, – исправилась она, раздраженно вздыхая. Внезапно встав, Джорджия всплеснула руками, а затем скрестила их на груди и тихо добавила: – Раз уж я должна говорить только правду, то и первое, и второе правда.
Я тоже поднялся, борясь с желанием убежать и взять в руки кисть, как всегда. Но Таг сказал, что я должен ее покорить и не медлить с этим. Я собирался прислушаться к его совету.
– На этот раз я не знаю, что правда, Моисей. Не знаю, – сказала Джорджия, и я понял, что не могу снова сбежать. И не стану.
– Ты знаешь. Просто она тебе не нравится.
Никогда не думал, что Джорджия Шеперд может чего-то бояться. Я тоже боялся, что она действительно хочет, чтобы я уехал. Но вряд ли я смогу ее покинуть. Не в этот раз.
– Что насчет тебя, Моисей? Ты хочешь уехать? – парировала Джорджия.
Я не ответил. Просто посмотрел на ее подрагивающие губы и обеспокоенные глаза. Затем протянул руку к ее толстой косе, лежащей на правом плече. Она была теплой и плотной в моей ладони, и мои пальцы крепко сжались вокруг нее, желая зацепиться хоть за что-то. Меня очень порадовало, что она не постриглась. Джорджия изменилась, но ее волосы – нет.
Моя левая рука сжимала ее косу, а правая скользнула вокруг талии и притянула Джорджию ко мне. И тогда я почувствовал тот же электрический разряд, что был между нами с самого начала. То же влечение, что посеяло хаос в наших жизнях… в ее даже больше, чем в моей. Оно все еще присутствовало, и я знал, что Джорджия тоже его чувствовала.
Ее ноздри раздулись, дыхание замерло, спина напряглась под моими пальцами, и я растопырил их шире, чтобы захватить как можно больше ее тела. Ее яростные глаза, не моргая, сосредоточились на мне. Но она не сопротивлялась.