Никогда в жизни она не слышала, чтобы комплимент звучал так: «Вот это вытачка! Необычно до оригинальности. Сама придумала?» Дунька чуть не сказала, что мать на скорую руку застрочила старую рубаху, на глазок. Но Эля вовремя ее одернула, ввернув про иностранный журнал, про модные тенденции. А что? Могло быть в журнале? Вполне могло. А если нет, то это их недоработка, конкретный прокол. Можно сказать, что она не соврала, а выгородила журнал, прикрыла его своим телом. Так благодаря нестандартной вытачке у нее появился первый ухажер – Виктор. Хотя это имя было ему велико, словно на вырост. Однокурсники, будущие технологи одежды, легко подогнали его имя по фигуре, превратив в Витька.
Витек не обижался. Он вообще мало реагировал на внешние раздражители типа холода, голода и звука. Он отзывался только на цвет и форму. Даже телогрейки, в которых собирали картошку, пробудили в нем буйную фантазию. Эля однажды заглянула в его блокнот, который он марал при каждом удобном и неудобном случае, и звонко рассмеялась. Телогрейки были изукрашены цветами и подпоясаны платками. Вообще-то платки на головах носят, это Эля знала точно. Чудак, однако. А красиво, это когда платье как у принцессы. Телогрейка – она и есть телогрейка. Несуразность рисунка поставила крест на интересе к Витьку.
Зато Витек из всех раздражителей мира выделял только Элю, попав в полную эмоциональную зависимость от нее. Она могла ввергнуть его в депрессию простым наклоном головы. Витек был похож на цыпленка, который преданно идет за тем, что увидел первым, когда вылупился из яйца. Хорошо, если это курица, но может оказаться и теннисный мячик. Вылупившись из школьного яйца в студенческий мир, огромный и яркий, Витек уткнулся в Элю, в ее оригинальную вытачку. И оторваться не мог. Эля была для него больше чем первая любовь. Она стала для него частью его биологической цепочки, цыплячьим рефлексом. Эля тяготилась его вниманием. Ей нужен мужчина, стоящий перед ней на одном колене, а не мальчишка, рухнувший сразу на оба. Разница в одну ногу оказалась существенной. И даже предложение он сделал в той форме, что подразумевала отказ: «Ты не выйдешь за меня замуж? Никогда-никогда?» Ответа не требовалось. Он сам спрашивал, сам отвечал.
Но у Витька была квартира, прописка и терпение. Все вместе решило дело. Нет, Эля знала, что без любви замуж выходить нельзя. Очень убедительно писала об этом в школьном сочинении про бой мещанству. Но начались девяностые, когда прежние заповеди летели в тартарары. Столпы прежнего миропорядка собрались в Беловежской Пуще и сообразили на троих, что СССР – огромное красное пятно на карте – лучше заменить веселенькой мозаикой разноцветных государств. Эля подумала, что в новой ситуации особо актуальной становится песня «есть только миг, за него и держись». И схватилась за Витька. На фоне реальной угрозы возвращения в деревню он показался очень даже неплох. И где она найдет лучше? В ее бухгалтерии, куда она попала после института, работали только женщины. К тому же шальные эскизы Витька куда-то посылали, в ответ приходили какие-то дипломы. В воздухе витали фразы, что «этот парень далеко пойдет». Эля решила, что далеко пойдут они вместе. «Вместе весело шагать по просторам, по просторам», – напевала Эля по дороге в загс.