Мы летели все в эконом классе. Вот, экономят на нас англичане. Скряги, одним словом. Но Солнышку и здесь было хорошо. Проходящие по центральному проходу стюардессы улыбались всем, но больше всего нам. В их глазах читалось узнавание. Когда мы взлетали, то Солнышко вцепилась в мою руку и не отпускала, пока не объявили, что можно отстегнуть ремни.
Одна из стюардесс подошла к нам и попросила автографы для всего экипажа. Мы, конечно, с удовольствием это сделали. На её бейджике было написано «Жанна». Ого, какой же русский не знает эту песню Преснякова-младшего про стюардессу, имя которой так хорошо рифмуется со словом «желанна».
— Девушка, — спросил я у стюардессы, — вас правда Жанной зовут?
— Правда, — ответила она.
— А хотите, я прямо сейчас напишу и спою вам песню про стюардессу по имени Жанна?
— Конечно хочу.
— Тогда спросите у пассажиров, может есть у кого гитара.
Девушка ушла искать инструмент, а я стал напевать знакомую песню. Когда она принесла из бизнескласса гитару, то я встал и сказал:
— Песня «Стюардесса по имени Жанна». Придумана мною здесь, в самолете, и исполняется впервые в узком кругу пассажиров рейса Москва-Лондон.
И запел под гитару:
Ночь безлунною была, тихой как погост,
Мне навстречу ты плыла в окруженьи звёзд.
Ах, какой ты юной была,
И с ума мне сердце свела.
Припев:
Стюардесса по имени Жанна,
Обожаема ты и желанна,
Ангел мой неземной, ты повсюду со мной,
Стюардесса по имени Жанна.
Ангел мой неземной, ты повсюду со мной,
Стюардесса по имени Жанна.
Весь салон хлопал мне. Под конец песни многие стали подпевать припев. Стюардесса по имени Жанна стояла смущенная, но видно, что довольная.
— Я её сегодня же зарегистрирую в Лондоне, а по прилету отдам на радиостанцию «Маяк», — сказал я. — Если меня спросят во время интервью, как фамилия у этой Жанны, что мне ответить?
— Фролова, — всё ещё смущаясь, ответила стюардесса.
Когда я сел в кресло, Солнышко сидела расстроенная.
— Ты что, ревнуешь? — спросил я девушку.
— Да, ревную, — ответила она, чуть не плача, повернувшись к иллюминатору.
— Не надо. Я люблю только тебя. Ты же знаешь, как мне в голову приходят песни. Рифма проскочила — и готова песня.
Я поцеловал Солнышко и она заулыбалась. Вот не умеет она долго дуться на меня, и это мне в ней очень нравится. Серёга тоже улыбался и показывал глазами на Солнышко, мол этих девчонок не поймёшь. Потом нам принесли обед на фирменных подносах. Я показал, как открывается столик из спинки впереди расположенного кресла и мы приступили к трапезе. А хорошо кормят на международных рейсах. Потом стюардесса провезла по проходу между креслами тележку с напитками и разными снеками. Я купил всем троим по бутылке кока-колы и по паре пакетиков разных орешков. Ну а Солнышку, конечно, ещё и большую шоколадку.