– Красиво, – прошептал Кайлан. Сказанное им слово не отражало характер призрачного места, но промолчать он не мог.
– Здесь пусто, – добавила Тавра, как будто одно исключало другое. – И опасно. Неизвестно, кто живет в этих пещерах. Пахнет смертью. Давайте найдем фирку и поскорее уйдем отсюда.
Найя сделала шаг вперед, чтобы пойти первой, но остановилась, когда с одного из верхних проходов упал камушек. Кайлан посмотрел вверх и ничего не увидел, но потом услышал. Со всех сторон вокруг них звучали шепотки, смешиваясь один с другим. Когда они стали громче, он смог различить слова:
– Чужак. Дневносветник. Серебрянка.
– Призраки? – пискнул Кайлан, а менее суеверная Найя просто спросила:
– Здесь кто-то есть?
– Здесь кто-то есть? – прошептали в ответ. Или это было эхо? – Здесь… Кто-то есть здесь… Она хочет знать, есть ли здесь кто… Здесь кто-то есть?
– Здесь кто-то есть.
Мягкий эфемерный голос прозвучал позади них, и Кайлан резко развернулся, отскочив на Найю. Над проходом, через который они только что прошли, сидело существо в капюшоне, причем так близко, что его свисающая голая нога едва не коснулась макушки Тавры, когда она отпрыгнула в сторону. Похожее на гельфлинга существо наклонилось вперед, подперев подбородок руками, и его лицо осветил скудный свет. Вместо глаз Кайлан увидел только глубокие черные впадины.
Когда шепот раздался вновь, по его рукам и шее взбежала холодная дрожь:
– Что же такое важное привело дневносветников в пещеры Грота?
– Теневой, – буркнула Тавра.
– Серебрянка, – ответил странный гельфлинг с непринужденной, но равнозначной неприязнью. Он спрыгнул вниз – черный искрящийся плащ раздулся, как парус, – бесшумно и без усилий опустился на разбросанные по проходу острые камни и гальку.
Он сдвинул назад капюшон: его кожа оказалась бледной, как лунный свет, а шелковистые волосы были серебристыми, как у Тавры, только сбритыми с одной стороны и спускающимися на плечо с другой. Если бы Кайлан встретил его наверху, то принял бы за вапру – отличались только глаза. Пока его лицо скрывал капюшон, Кайлан думал, что у него вовсе нет глаз, но теперь увидел два больших и черных глаза без белков. Казалось, будто смотришь не в глаза, а в два чернильных резервуара, которых было много в чашеобразном полу пещеры.
Судя по форме лица и тела, он был гельфлингом, но держался иначе. Как речное растение, подумал Кайлан, или даже угорь или рыба, пугающе грациозный, он смотрел на них с не поддающимся понимаю выражением. Движения его были текучими, словно он находился под водой, медленными и безупречными.