. О китайском происхождении джиу-джитсу, из которого выросло дзюдо, говорит и одна из версий появления этой борьбы в Японии: «Первая гласит, что родиной джиу-джитсу является Китай, а проникновение на острова связывается с прибытием в Страну цветущей сакуры монаха по имени Чэнь Юаньбин. Покинув Китай из-за террора со стороны династии Мин, он нашел пристанище в одном из монастырей Эдо. Жил скромно, избегал шума и суеты. Обучал детей знатных вельмож китайской каллиграфии и философии, переводил классиков китайской литературы. Изредка путешествовал, рисовал монотонные пейзажи, но главное — обучил нескольких самураев технике боя, что и послужило распространению джиу-джитсу в Японии»
[30]. Обратим внимание на слова «обучал китайской философии и переводил китайских классиков», ведь именно китайские философы и особенно классики были основоположниками китайской науки стратегии.
Даже основные пять принципов дзюдо, применяемые в повседневной жизни, как будто выписаны из древних китайских — и тоже секретных, написанных для властителей и хранившихся в тайных обществах — трактатов по стратегии:
1. Внимательно наблюдай за собой и обстоятельствами собственной жизни; внимательно наблюдай за другими людьми; внимательно наблюдай за всем окружающим.
2. Владей инициативой в любом начинании.
3. Осмысливай полностью, действуй решительно.
4. Знай, когда надо остановиться.
5. Придерживайся среднего между радостью и подавленностью, истощением и ленью, безрассудной бравадой и трусостью.
На самом деле можно ограничиться в нашем очерке раскрытием этих пяти принципов в контексте китайского стратегического паттерна, поскольку Путин наверняка с ними знаком. Возьмем, к примеру, пятый принцип, который звучит для нашего уха наиболее непривычно. Тут речь не просто о том, чтобы избегать во всем крайностей. В конфуцианской традиции, оказавшей большое влияние на искусство стратегии, одним из определений нравственного идеала было «срединность и согласие». В начальных строках древнего китайского трактата «О человеческом существе» сказано: «Самое ценное в человеческой сущности — срединность и гармоничность»[31]. Как раз способность «идти срединным путем», то есть реализовать высшую гармонию и покой духа, была необходимым условием применения стратегии, то есть это одно из основных качеств настоящего мудрого стратега, которое позволяет ему «владеть ситуацией». Согласие, о котором говорят древние китайские философы, имеет и вполне практическое значение, даже в большой стратегии. Идеал согласия — как музыкальная гармония, которая превосходит логику тождества и различия и поэтому исключает конфронтацию. В музыкальной гармонии все звуки — разные, и в то же время все они — одно; нет «плохих» и «хороших» звуков. Более того, музыкальная гармония возможна, только если есть все эти разные звуки. Условием гармонии является разнообразие, следующее законам согласия и срединности. Благородный муж у Конфуция «находится в согласии, но никому не уподобляется». Это один из принципов конфуцианства, который имеет вполне конкретные последствия для сегодняшних больших стратегий России и Китая. Идеальный человек у Конфуция, находясь в согласии, свято ценит свою индивидуальность, идентичность, но при этом ценит и поддерживает разнообразие жизни. То есть это две стороны одной медали: стремление оставаться самим собой и признание такого же стремления других. Это едва ли не краеугольный камень подлинной, без политесов, большой стратегии Путина