Она стояла неподвижно, сдерживая слезы. Уже не в первый раз она пожалела, что не отец стал ее невольной жертвой вместо матери, которая тогда могла бы остаться в живых.
– Если хочешь, чтобы у тебя был хоть какой-то шанс выжить в этих испытаниях, – произнес он наконец, – если хочешь иметь на своей стороне нечто большее, чем грубую силу и слепую удачу, тогда тебе нужно стать сильнее, причем как можно скорее.
– Я много лет обучалась управлять своей силой вместе с Талом…
– И этого может оказаться недостаточно!
Риэль не отвела взгляда, даже когда отец приблизился к ней почти вплотную. Она почувствовала, как выскользнула из-под шапки растрепавшаяся коса, и представила, какой неряшливой, маленькой и нелепой она кажется рядом с лордом-командующим Дарденном. Этот человек умудрялся выглядеть величественным и невозмутимым даже в грязной одежде для тренировок. Она с досады прикусила язык.
– Это не шутка, Риэль, – продолжал отец. Он перевязал заново завязки, удерживающие широкий кожаный защитный пояс вокруг ее туловища, поправил воротник, заткнул выбившиеся волосы под шапочку, дергая за них так грубо, что у нее заболел череп. – Испытание землей – ерунда по сравнению с тем, что в следующий раз изобретет для тебя Совет Магистров. Это лишь начало долгого и тяжелого пути. Твоя жизнь, какой она была до сих пор, закончилась. И ты сама понимаешь это.
Щеки Риэль вспыхнули. Что подумает о ней стража, если он будет распекать ее, как маленького ребенка?
– Да, отец, – тихо сказала она. – Я понимаю.
– Если ты потерпишь неудачу, они убьют тебя. Они также могут убить меня и Тала.
Риэль посмотрела сквозь слезы на кончики своих грязных сапог.
– Я уже думала об этом.
– Неужели? Мы не можем узнать, что сейчас творится в голове членов Совета или самого короля. Ведь это чрезвычайные обстоятельства.
– Да, отец. Я понимаю…
Лорд Дарденн снял перчатку и рукой приподнял ее голову за подбородок. Он долго смотрел в полные слез глаза Риэль, затем его рот скривился в горькой усмешке, и он отошел от нее. Он присел на траву у грязевой ямы, нашел свою флягу, лежащую там, и сделал глоток воды.
– Садись, – тихо сказал он, протягивая ей флягу. – Попей.
Она молча повиновалась. Глотая воду, она украдкой поглядывала на отца, отмечая седину в густых темных волосах, морщинки вокруг сурово сжатого рта. С внезапной печалью она поняла, что не может вспомнить, как он выглядел до того, как смерть матери навсегда стерла улыбку с его лица.
– Помнишь, – спросила она, – ту колыбельную, которую мама мне пела?
Отец продолжал молча смотреть на забрызганную грязью полосу препятствий, кольцо неулыбчивых стражников, густой сосновый лес за ней. Риэль из-под ресниц наблюдала за ним, изучая его профиль. Ей вдруг захотелось взять его за руку и спросить, боится ли он так же, как она.