— Патрон, — сказал пожилой, ответственный инквизитор, к которому Мартин всегда чувствовал симпатию. — Я ничего не понимаю в компьютерах. В ведьмах — да, в проклятых машинах — нет. Если вы сочтете, что меня надо уволить с позором, — я не стану жаловаться.
— Ни один компьютер до сих пор не прошел инициацию, — сказал Мартин. — Сделайте выводы и вернитесь к обязанностям, пожалуйста.
Он заехал в полицейский участок, чтобы посмотреть на задержанного. Парень неуверенно улыбался:
— Я готов заплатить штраф. Не так уж много я заработал, все было не ради денег… Это игра, проба новых возможностей…
— Покушение на убийство, — сказал Мартин. — Умысел, ведущий к массовым жертвам.
Парень не поверил:
— Ерунда какая-то. При чем тут я?
— Ларри, — Мартин обернулся к комиссару, — дай ему уголовный кодекс.
Комиссар снял с полки потрепанную книгу в бумажной обложке.
— Страница пятнадцать, — сказал Мартин. — «Препятствие деятельности Инквизиции», пункт второй — «Вмешательство в процесс инквизиторского контроля».
Парень читал, шевеля губами, бледнея, зеленея, покрываясь испариной:
— Но ни одна же из них не прошла инициацию! Ничего не случилось, никто не умер! Нет ущерба! За что?!
— Получишь по минимуму тогда, — примирительно сказал Мартин. — Учитывая раскаяние… до трех лет.
Парень грохнулся в обморок, Ларри вызвал врача. Мартин ушел; глупость этого мира иногда казалась ему худшим из зол. Куда не дотянется зло — там радостно справится глупость.
* * *
Клавдий тупо разглядывал документ, поданный ему на подпись: Руфус назначил себе нового заместителя. Дней десять назад Клавдий говорил с Иржи Бором, своей креатурой в Ридне, и тот, конечно, не собирался в отставку. Руфус зарвался, заигрался, решился на открытое неповиновение?!
Он перезвонил в Ридну, очень официально, через референта:
— Да погибнет скверна… Я хотел бы знать, куратор, за что вы сместили господина Бора.
— Он умер, патрон. Сердечный приступ.
— Почему мне никто не сообщил?! — Клавдий поперхнулся.
— Вы получите информацию в плановом отчете. — Голос Руфуса, и без того холодный, сделался ледяным. — Мы сделали все, что полагается: торжественные похороны…
— Когда это случилось?
— Неделю назад.
— Он не был болен. — Клавдий почувствовал странный привкус во рту. — Как здоровый сорокалетний человек может умереть от сердечного приступа?!
— Патрон, вы же знаете его обстоятельства. — Руфус кашлянул, его голос изменился. — Развод…
— Мне очень жаль, — сказал Клавдий после паузы. — Я хотел бы прислать соболезнования его детям.
— Мы подготовим, патрон. — Голос Руфуса повеселел. — Вам останется только подписать.