А потом что-нибудь случается, показывая нам, что никакого союза нет, что он существовал лишь в нашей фантазии. И тогда все рушится. Мир меняется прямо на глазах, становится менее предсказуемым, а потому более опасным. Прежде темное оборачивается угольно-черным. Прежде белоснежное — грязно-серым. Страх, сжимающий сердце, когда мы смотрим в лицо смерти, никогда уже не ослабляет хватку.
Из отеля выбежала Люси. Она вернулась в бар, и тамошние посетители рассказали ей, что видели.
Зазвонил телефон.
Он упал на колени.
Кричал.
А потом просто исчез.
— Что стряслось?
В ее голосе звенел страх. А меня трясло. Я стоял с телефонами в руках, не зная, как заставить время вновь сдвинуться с места.
— Ее забрали, — прошептал я. — Беллу похитили.
Такие слова почти невозможно вымолвить. Только произнеся их, я осознал: это правда. Я не сумел защитить Беллу. Не отец, а неудачник. Полный неудачник.
Люси обняла меня, погладила по спине, как ребенка. Я рассказал ей все, что узнал. Что дед и бабушка Беллы погибли в своем летнем доме вместе с еще двумя мужчинами, по-видимому, людьми Бориса.
— Как, черт побери, они сумели? — сказал я. — Как ухитрились убрать с дороги Борисовых горилл? Ты видела этих парней? Здоровенные амбалы, вооруженные до зубов.
Я слышал, что́ говорю и какие выводы из этого напрашиваются. Одно из двух: либо наш враг находится среди людей Бориса, но это — я был почти совершенно уверен — мы можем исключить. А тогда оставался второй, куда более мрачный вывод: наш враг настолько могуществен, что мог в мгновение ока уничтожить даже такого серьезного защитника, как Борис.
Как мы вернулись к себе в отель, я не помню. От короткого пути в памяти сохранились только обрывки — палящий зной, гудки автомобилей да громкий смех и возгласы с пляжа. Казалось бы, идиллия. Но для нас с Люси Галвестон превратился в подобие Дантова ада.
— Нам надо домой, — сказал я, когда мы вошли в номер. — Сегодня же вечером.
— А как же Дениза? — осторожно заметила Люси.
— Пес с ней! — рявкнул я.
Люси достала комп и принялась искать авиабилеты. Меня тошнило, и я пошел в туалет. Долго сидел на корточках перед унитазом, смотрел в белую фаянсовую чашу. Люси вошла, присела у меня за спиной. Ее слезы капали мне на рубашку.
— Что же такое творится? — сказала она. — Как мы угодили в эту историю?
Я и сам думал об этом. И чем больше думал, тем отчетливее понимал, что найду Беллу, только когда получу ответ на этот самый вопрос.
Кто-то явился ко мне в контору с просьбой. Молодой парень хотел оправдать свою покойную сестру и найти пропавшего племянника. Сперва нехотя, потом с растущим энтузиазмом я взялся за дело.