— Они что, даже не понимают, что их послали на разведку боем? — усмехнулась Тагира, задумчиво приложив флейту к губам, но так и не заиграв.
— Боги наделили их храбростью и житейской смекалкой, но не дали знания стратегии.
Мы замолчали, а шум приближался. Деревья недвижно чернели, скрывая столь же недвижный строй нежити. Сто мертвецов, первые ряды которых были вооружены копьями-гастами, упёртыми сейчас пято́й в землю и поджатыми ногой, а вторые и третьи несли по четыре дротикапи́лума. За ними располагались лучники. Рядом со мной стоял резерв из десяти арбалетчиков, использующих щиты-ски́тумы как опору для своего оружия. Но щиты были нужны не только для этого. Они в первую очередь требовались на случай обстрела меня и моего маяка из луков.
Топот тем временем приближался, а когда туман качнулся высокими, быстро приближающимися фигурами, я закрыл глаза и притронулся к нитям, уподобившись пауку, сидящему в центре своей паутины. Нити мог видеть только я, и сейчас наблюдал висящие среди стволов сторожевые тенёты и тянущиеся к нежити струны управления. Их было много, но я знал, когда и как дёргать, и потому оставался спокоен.
«Трень!» — зазвенела самая дальняя нить, словно муза коснулась пальцами арфы перед тем, как начать играть. Мои неживые лучники с лёгким скрипом натянули луки.
«Трень!» — звякнула другая струнка, и первые ряды слегка наклонили головы вбок, уходя с линии стрельбы.
«Трень! Фьють», — тихо сорвались с тетивы стрелы, и лучники сразу потянулись за новыми, а в тумане раздались крики боли и ржание раненых лошадей. Я бил в первую очередь именно по животным, тормозя конную лавину, и туман мне не мешал.
«Фьють. Фьють. Фьють».
Деваться им некуда. Справа река, слева густые заросли, а позади мешала отступлению непомерная гордость, и единственное узкое место, пригодное для прохода, было перекрыто моей сотней. Вскоре, как я и думал, кочевники начали выскакивать из молочной мглы, делать выстрел из своих небольших луков и снова уходить в туман. Они не пойдут на штурм, это совершенно не их способ ведения боя. Они начнут конную карусель, в которой выстрелившие станут уходить в конец назад, а их место займут свежие и готовые к бою. Кочевники начали кружить, словно косяк морской рыбы, ощетинившейся иглами. Но их ждало
разочарование — что хорошо против живых, не работает с мёртвыми, к тому же узкий проход мешал движению коней.
Я шевельнул мизинцем, потянув за ниточки своих боевых марионеток, приводя в действие заранее подготовленный набор движений. Передние воины почти разом выдернули из себя прилетевшие из тумана вражеские стрелы и, не глядя, начали передавать стоящим позади. По цепочке боеприпас оказывался у лучников, и те незамедлительно применяли их, послав обратно, дабы не тратить свой.