– Покажи нам его, маленький барон, покажи нам маленького человечка с ледяной улыбкой, которого ты оживил. Мы хотим посмотреть на него!
– Нет, нет, уважаемые! – воскликнул я, – Так нельзя! Его ледяное величество должен быть первым, кто увидит лицо Фуффкуджи. Дорогу, дорогу для благородного гостя короля Гелидуса! Во имя его ледяного величества, уступите дорогу и дайте мне пройти!
Но зеваки не выказали ни малейшего желания повиноваться. Они пришли в такое возбуждение, что, только увидев, как Балджер приближается к ним с горящими глазами и оскаленными зубами, пришли к выводу, что мой храбрый спутник не в том настроении, чтобы шутить с ним. Подавленные своим диким желанием взглянуть на Фуффкуджу, горожане принялись ругать меня, когда я проходил мимо них по пути к ледяному дворцу.
– Ого-го, мастер-волшебник! Ха-ха, принц черного искусства! Бу, бу, маленький волшебник! Будь осторожен, коварный некромант, не смей применять к нам ни одного из своих магических трюков!
Я обрадовался, когда телохранитель увидел мое тяжелое положение и поспешил вперед, чтобы вытащить меня из толпы разгневанных людей.
Король Гелидус встретил меня у входа в свой ледяной дворец, а за ним по пятам шла принцесса Шнеебуль, которая едва дождалась своей очереди взглянуть на любопытное живое существо, которое я развернул ровно настолько, чтобы она увидела его нос.
Как только Фуффкуджа увидел милое личико колтыкверпийской принцессы, он протянул свою маленькую ручку, как ребенок протягивает ее матери. Это внезапное проявление нежности вызвало у Шнеебуль такое удовольствие, что быстро стянув одну из своих перчаток, она протянула руку и погладила животное по голове. Но от прикосновения ее ледяных пальчиков он издал тихий стон и спрятался под теплую шкуру, в которую был уютно завернут.
Бедная Шнеебуль! Она вздохнула, увидев, как он это делает, но это не помешало ей подходить каждую минуту и приподнимать один конец шкуры ровно настолько, чтобы еще раз взглянуть на Фуффкуджу, который, хотя и не переставал прижиматься ко мне, но все же при виде принцессы неизменно высовывал одну из своих черных лап из-под шкуры, чтобы Шнеебуль дотронулась до нее. Сидя на диване, ближайшем к трону, я заметил, что Фростифиз и Гласиербхой о чем-то шепчутся с его холодным Величеством. Я сразу догадался о предмете их разговора.
Поднявшись на ноги, я сделал знак, что хочу обратиться к королю, и когда он с суровым и ледяным достоинством кивнул головой, я начал говорить. Вы знаете, дорогие друзья, каким красноречивым я могу быть, когда на меня находит настроение. Так вот, стоя там, почти на ступеньках ледяного трона короля Гелидуса, я продолжал защищаться от обвинения в том, что я мастер черного искусства. Я не буду пересказывать вам всего, что я сказал, но конец моей речи был таков: