— Нет — в категоричной форме ответил я. Хотя, куда девать эту мелочь, заполнившую большую часть моего, немного похудевшего, пакета, ума не приложу.
Кассир, если судить о месте работы молодой женщины, быстро нажала несколько клавиш, на своей допотопной машинке. Та, о чём то подумав, защёлкала и вскоре выплюнула на свет, кусок тонкой бумажки, обладателем которой, в скором времени, я и оказался.
— Всё — спросил девушку, держа в одной руке крохотный листок, а другой толкая выданную мелочь в сумку.
— Да, чек продавцу отдайте — торопливо бросила она, приступая к обслуживанию следующего клиента.
Книги дожидались меня на прилавке, а продавец исчезла. Поискал её глазами, опасаясь брать в руки оплаченный товар. Женщина обнаружилась в другом конце зала. Она строго разговаривала с мужчиной в чёрном костюме и с белой соломенной шляпой в левой руке. Бедняга, по всей видимости, пытался самостоятельно стащить книжку со стеллажа, но был застукан на месте преступления и теперь огребал, за свой необдуманный поступок, по полной. Убрал руки с прилавка, не желая спровоцировать подобные действия и в отношении себя, а когда продавец посмотрела в мою сторону, приветливо помахал ей бумажкой, полученной на кассе. В ответ получил одобрительный кивок, мотнул сам головой и чтобы не терять времени даром расстегнул сумку, и приступил к опустошению одного из пакетов, находившихся в ней. Книг много, а складывать их некуда. На момент моей полной готовности к затариванию, появилась и женщина.
— Оплатили? — строго спросила она меня, всё ещё оставаясь под впечатлением от разборок с нерадивым покупателем.
— Да — с готовность ответил я и протянул ей бумажку, выданную взамен денег.
— Прекрасно — метнув на неё натренированный взгляд, мелодично пропела хозяйка кладезя знаний и дешёвых душевных развлечений. — Можете забирать.
Положил на прилавок приготовленный ранее пакет, теперь наверняка можно. Попробовал засунуть в него пару верхних книг и тут же получил гневный окрик.
— Молодой человек! Что вы делаете?! — моментально изменившись в лице, воскликнула женщина. — Он же у вас порвётся.
— Да? — не понимая в чём дело, то ли сказал, то ли спросил я.
Возмущение, с которым мне сообщили о моей безалаберности, было сродни тому, при котором берут насильника, прямо на жертве преступления. Ну, во всяком случае, мне именно так показалось.
— Он же у вас абсолютно новый. Что же вы, так не аккуратно? — запричитала продавщица, ставшая похожей на старшую сестру или подругу детства. Это уж кому, как угодно.
— Ну да. Мне его только сегодня дали — проговорил я, словно оправдываясь.