Надеюсь, она не злится на меня за то, что я позвонила Мэйсону, а не ей. Я не хотела обижать ее или скрывать что-либо от нее. Нет. Мне просто было слишком стыдно и грустно. Потому что я не вела себя достаточно смело и честно. Потому что я оказалась недостаточно сильной…
Тут мой взгляд падает на ключи, лежащие на столе. Я легко нашла и узнала бы их даже среди тысячи других.
Это так заманчиво, так просто, что от этой мысли слезы вновь наворачиваются у меня на глаза, хотя после прошлой ночи и сегодняшнего вечера мне казалось, что их больше не осталось. В животе появляется неприятное чувство, а в груди – тяжесть, но все-таки я делаю это. Я осторожно поднимаю ключи и словно взвешиваю их у себя на ладони. Соблазн слишком велик, и я поддаюсь ему.
По-прежнему бесшумно, чтобы не разбудить Джун, я хватаю свои вещи и иду в ванную, быстро чищу зубы и умываю лицо холодной водой. Затем я проскальзываю обратно в комнату, засовываю в рюкзак предметы первой необходимости, пишу на листочке бумаги записку для Джун, кладу туда, где раньше лежали ее ключи, и ухожу.
Я ухожу.
Все еще спят, никто не слышит и не видит меня, и я чувствую себя вором, который вломился сюда, переворошил весь дом и теперь собирается тихо и незаметно испариться. Может быть, в некотором роде это действительно так. Я пришла сюда, перевернула все с ног на голову, а теперь? Теперь я трусливо сваливаю.
Я знаю это, но все равно покидаю квартиру, иду на улицу и ищу пикап Джун. Если ключ есть, машина тоже не может быть далеко.
Так и есть, вот он. Менее чем в десяти метрах.
Но я медлю.
Иди, Энди. Это нормально.
И, тихо всхлипнув, я делаю первый шаг к машине. Да, это нормально.
Я могла бы остаться здесь, преодолеть это все, сегодня или в крайнем случае завтра, ходить в университет и на работу, взять себя в руки и сделать вид, что ничего особенного не случилось и что я никак от этого не пострадала. Но я не могу. Может быть, кто-то другой смог бы, но я не этот «кто-то». Я все еще скорблю и переживаю из-за мамы, а еще беспокоюсь за папу и Лукаса, даже если в ежедневной суете это кажется лишь слабым эхом в глубине моего сознания. Все взлеты и падения последних нескольких недель все еще не отпускают меня – и переезд сюда, и вечные страхи, и мысли о моем будущем, деньгах, квартире и работе, и моменты, когда я не знала, куда податься в этом чужом городе, и… Купер.
Мы живем в одной квартире с человеком, с которым я работаю. И в которого меня угораздило влюбиться.
Я сажусь в машину, завожу двигатель и уговариваю его, пожалуйста, не подводи меня.