– Да, Георгий, это вопрос. История Земли знает тьму тьмущую примеров того, как одни народы истребляли другие, сражаясь за территории, ресурсы или даже безо всякого значимого повода. И это при том, что мы все люди и отличаемся разве что цветом кожи или богами, в которых веруем. А нередко и таких различий не было. Что уж говорить о жителях разных планет? Что мы вообще знаем о марсианах? Ничего! Может, они ужасны. Может, они прекрасны. Злы они или добры? Этого мы тоже не знаем. Мы даже не знаем, есть ли они вообще. Но скажи мне, граф…
Мальчик, услышав свой титул, сразу же как-то подобрался весь.
– …вот ты, не имея данных о возможных опасностях, при принятии своих решений исходил бы из чего?
Щенок заскулил в его руках, настолько крепко были сжаты объятия. Виновато глянув на подопечного, Георгий аккуратно поставил собаку на утрамбованную дорожку, а затем тихо ответил:
– Я бы готовился к тому, что они плохие. Если они хорошие, они на нас не обидятся за наши опасения, а просто посмеются… А если мы будем думать, что они хорошие, а они окажутся плохими, то они… тоже посмеются. Но… Но это нам… Нам не понравится то, как они смеются.
Браво, малыш! Надо, надо ему срочно искать толковых учителей, да и одноклассников бы подобрать толковых, на которых он мог бы в грядущей жизни опереться и на кого он мог бы рассчитывать. Да, он не наследник престола и никогда не станет императором, но и носителем скромного титула графа он является лишь формально и, вероятно, не долго. Ведь как бы то ни было, а сын императора есть сын императора, пусть и не подходит он под критерии статьи за номером сто двадцать шесть Основных Законов Российской империи (даже если не брать во внимание статью номер сто тридцать четыре тех же законов). И он всегда будет в центре внимания, пусть и не на самых-самых первых ролях. Зато, не будучи членом Императорской Фамилии, он может более свободно распоряжаться своим будущим и своим временем, не связанный формальными обязательствами и ограничениями. Может, он выберет стезю военного, а может, станет ученым. Астрономом, например. Или путешественником. Или тем же политиком. Хотя там будет труднее всего, ведь всегда и все будут помнить о том, чей он сын, и стать, к примеру, канцлером империи ему будет несравнимо труднее, невзирая на все родственные связи и именно из-за них. А что до собаки и опасений мама́, так если он не научится управлять грозной собакой, как он научится властвовать над людьми?
– Si vis pacem, para bellum. Хочешь мира – готовься к войне. Так говорили древние. Да, ты прав. Ты мудр не по годам, мой юный сын.