Но борьба на этом не закончилась.
«Смелые плевенские рабочие, — продолжает историк, — не могли смириться с навязанным им прекращением борьбы, в успех которой они верили».
Бойцы с красными лентами продолжали с винтовками в руках патрулировать по улицам восставшего города. Массы крестьян неудержимо стекались к нему по пыльным дорогам.
Капитан Халачев, в своей старой боевой форме, с пистолетом на боку и саблей, шагал во главе рабочего батальона, ведя его на штурм казарм Плевенского гарнизона. То, что на Больничной улице перестрелка прекратилась, не смущало его. Капитан решил сражаться до конца, до полной победы! Этому его учила партия.
Бойцы батальона, возглавляемого капитаном, шагали вперед. Играл наскоро сформированный военный оркестр, гремел барабан. Музыка воодушевляла бойцов. Звуки ее разносились по всему городу. Когда батальон подошел к казармам, капитану доложили, что в главных воротах установлено орудие, направленное в сторону улицы. Капитан ответил, что это ему известно, и спросил лишь: есть ли другие огневые точки вдоль казарменной ограды? Ему ответили, что все остальные огневые точки подавлены. Он приказал ускорить шаг.
— Приготовиться к атаке! — приказал капитан. — Направление атаки — парадный вход!
Бил барабан, весело свистели флейты и кларнет, ухал контрабас. Бойцы батальона запели рабочий марш; вместе со всеми пел и Халачев. Воодушевлению не было предела. За отрядом бежали женщины, дети, старики. Они благословляли бойцов, желали им победы. Песни, музыка, народ, который приветствовал отряд, аплодируя ему, — все это еще больше воодушевляло бойцов. Никто не сомневался, что казармы падут. Сама весть о подавлении огневых точек на флангах атаки гарантировала успех. Но, завидев впереди железные ворота казарм, над которыми издалека можно было прочитать надпись: «Плевенский Его Величества полк», бойцы дрогнули. Многие из них проходили военную службу здесь, на этом плацу, и знали, с кем предстоит иметь дело. Они хорошо запомнили злобу и жестокость офицеров, у которых проходили службу, их коварство и беспощадность. И сейчас, увидев железные ворота, стальные каски и орудие, установленное у самого входа, они поняли, что победу придется добывать дорогой ценой.
Халачев выхватил из ножен саблю, высоко поднял ее над головой. И хотя он был невысок ростом, все увидели, как клинок сверкнул на солнце. Бойцы поняли, что приближается начало схватки. Капитан хорошо знал солдатскую душу еще по боям у Добро-Поле. Ему было хорошо известно, что не так уж много надо, чтобы в их душах разгорелось пламя. С ними он читал в окопах фронтовые листовки, с ними встретил весть об Октябрьской революции. Помнил он и аресты и расстрелы. И прорыв у Добро-Поле, и последовавшее за ним отступление… Помнил и события у Владаи, и тот случай, когда солдаты повернули оружие против царя Фердинанда. Он помнил все. Все вытерпела его молодая душа, и не было на свете силы, которая могла бы отторгнуть его от людей, от солдат. Он знал, что значит для них поднятая над головой обнаженная сабля, песня, вовремя поданная команда.