Но с командой он не спешил. Необходимо было выждать момент для атаки, соразмерить силу удара. Он помнил слова Ленина о том, что если «вчера» было еще слишком рано, то «завтра» может оказаться слишком поздно. Поэтому-то он и выжидал, прежде чем взмахнуть саблей и крикнуть, как на фронте: «Вперед, молодцы!» — и, как всегда, первым броситься в бой, презрев смерть.
Отряд четко печатал шаг. Бойцы молчали. Умолк и духовой оркестр. Вдалеке, у железных казарменных ворот, не было заметно ни малейшего движения. Ствол орудия был направлен в сторону приближавшегося батальона, но возле орудия не было видно ни души. Может, враг готовит западню? На казарменном плацу трубач заиграл сигнал отбоя.
— Что там происходит, товарищ капитан?
— Может быть, хотят сдаться без боя?
— Развернись в цепь, ребята! — Капитан взмахнул саблей.
Колонна на ходу развернулась. С винтовками наперевес рабочие продолжали идти под ритмичный бой барабана. Звуки барабана и шаги бойцов по мостовой как бы подчеркивали зловещее молчание казарм. Трубач продолжал играть отбой. Когда до ворот оставалось метров пятьдесят, кто-то распахнул их изнутри, и навстречу отряду из глубины двора вышли два офицера и солдат с белым флагом. Бойцы капитана Халачева замедлили шаг, а затем по его команде остановились.
— Господин капитан, — проговорил поручик-парламентер, — по приказу начальника гарнизона пехотный его величества полк складывает оружие. Вас приглашают пройти для переговоров на казарменный плац!
— Я не понимаю, поручик, — ответил Халачев, — о каких переговорах может идти речь?
— О переговорах, которые вам предлагает полковник Нерезов!
— Я не намерен вести никаких переговоров с полковником до тех пор, пока вы не сложите оружие.
— Нам так приказали из Софии, господин капитан! — откозырял поручик и сделал шаг в сторону, давая дорогу Халачеву.
В открытые ворота можно было видеть выстроенное на плацу воинское подразделение без оружия. Над казармами развевался белый флаг. Перед строем прохаживался полковник Нерезов.
Халачев удивленно смотрел на все это. Но поскольку парламентеры продолжали стоять перед ним, держа руку у козырька, он дал знак своему связному сопровождать его во двор казармы. Четким солдатским шагом он направился к построенным без оружия солдатам и офицерам. Халачев подошел к полковнику, стоявшему на правом фланге строя, откозырял, как полагается по уставу, ж представился:
— Капитан Халачев, командир революционного батальона!
— Господин капитан, — медленно начал полковник, глядя куда-то в сторону, — имею честь сообщить вам важную и спешную новость. Только что нами получена телеграмма из Софии…