Эсэсман Грегор почти всю войну прослужил в Познани, в школе офицеров СС, и город знал отлично и за время совместного сидения рассказал Розе несколько местных анекдотов и историй. Алкоголь повлиял на его способность соображать, и он ответил не сразу.
— Тюрьма нашего ведомства.
Потом, очевидно, такой краткий ответ его не устроил, и он счел своим долгом пояснить.
— Мы практичная нация. Не держать же было гарнизон, когда фронт за сотни километров отсюда. Если бы ваши генералы не предали Германию, он был бы и сейчас там.
— Понятно, — ответил Розе, пропуская щекотливую тему о государственной измене, на которую не следовало болтать не то что с пьяным, но и с мертвым членом СА и СС. — А то мне невдомек было, за каким дьяволом здесь столько наручников и постоянный запах хлора. Не форт, а помесь подводной лодки и галеры.
Трехэтажный внутри форт и в самом деле был разделен на отсеки, разделенные бронедверями, люками-лифтами, и сравнение с подводной лодкой было удачным.
— Хлор — это дезинфекция, — важно сказал Грегор. — Мы их всех кругом обривали и даже купали в хлорной воде. Всех подряд. Поляков, коммунистов, изменников перед отправкой в Берлин. Можешь себе представить, Готфрид, как сюда заводили важных особ из армии, люфтваффе, резерва, а отсюда они выпархивали, как птенчики от одной наседки, все на одну колодку — ни одного насекомого снаружи, ни одной крамольной мысли внутри. По-моему, стоило бы пропускать кандидатов на высшие чины в армии через нашу обработку, тогда бы не было столько измены.
— Не мели ерунды, Грегор. Водить к вам на обработку перед назначением на должность — это все равно что кастрировать перед свадьбой жениха.
Шутка Розе имела успех, и офицеры подняли примирительный тост. Все равно делать было нечего, и дежурство в самом нижнем каземате форта протекало без происшествий. В их обязанности входила охрана подземного хода в цитадель. Офицерская смена назначалась на сутки и считалась отдыхом от боевого дежурства на верхнем этаже, где были орудийные и пулеметные амбразуры с броневыми шторками и щитами, но и они не спасали от пуль и осколков. Гарнизон форта был смешанным, и в него вошла полурота охраны бывшей тюрьмы, приписанные артиллерийские запасники фольксштурма с кадровыми артиллерийскими унтер-офицерами и рота старшего возраста из гитлерюгенда Виняри и Голенцина. Всего около четырехсот человек.
Сутки дежурства считались отдыхом. Собственно, офицеров было трое, но третий, заступивший вместе с эсэсовцем Грегором и обер-лейтенантом Розе, ушел в цитадель. Формально это не разрешалось, но в инструкции нашлась лазейка — «проверка коммуникаций внешним осмотром», а все коммуникации были проложены по стенке тоннеля, ведущего в центр. Пить не воспрещалось, поэтому каждый офицер мог украсить дежурство как хотел: пили, спали до одури.