Восприимчивость к удовольствию из рефлексии о формах вещей (как природы, так и искусства) отмечает не только целесообразность объектов в их отношении к рефлектирующей способности суждения соответственно понятиям природы в субъекте, но и целесообразность субъекта по отношению к предметам по их форме и даже по их бесформенности в силу понятия свободы; ввиду этого эстетическое суждение как суждение вкуса имеет отношение не только к прекрасному, но и к высокому, как возникающему из духовного чувства; а соответственно, эта критика эстетической способности суждения должна делиться на две главные части.
VIII. О логическом представлении целесообразности природы
В предмете, данном к опыту, целесообразность можно представить или только из субъективного основания – как соответствие его формы в его восприятии (apprehensio) до всякого понятия с познавательной способностью, чтобы объединить созерцание с понятиями для познания вообще, или из объективной основы – как соответствие его формы с возможностью самой вещи по понятию о ней, которое ей предшествует и которое заключает в себе основание этой формы. Мы видели, что представление о целесообразности первого рода основывается на непосредственном удовольствии от формы предмета уже в самой рефлексии о нем; а представление о целесообразности второго рода, так как форму объекта оно относит не к познавательной способности субъекта в его восприятии, но к определенному познанию предмета при данных понятиях, – не имеет никакого дела с чувством удовольствия от вещей, а только с рассудком в обсуждении этих вещей. Если дано понятие о предмете, то дело способности суждения состоит в применении его к познанию в изображении (Darstellung, exhibitio), то есть в том, чтобы рядом с понятием поставить соответствующее ему созерцание, будет ли это происходить через наше собственное воображение, как в искусстве, когда мы реализуем заранее составленное понятие о предмете, который для нас есть цель, или через природу в ее технике (как в организованных телах), когда для суждения об ее продукте мы приписываем ей наше собственное суждение о цели; в последнем случае дается не только целесообразность природы в форме вещи, но и этот ее продукт представляется как цель природы (Naturzweek). Хотя наше понятие о субъективной целесообразности природы в ее формах по эмпирическим законам отнюдь еще не понятие об объекте, а только принцип способности суждения создавать понятия (иметь возможность ориентироваться в этом ее необыкновенном разнообразии), но мы полагаем через это в ней как бы расчет на нашу познавательную способность по аналогии цели; таким образом,