— Образцы — это вещественные доказательства. Когда будем защищать отчет партии на научном совете, могут быть разные мнения. Зарисовка не всех убедит, а образец — довод неопровержимый.
Сухов был очень доволен и даже стал насвистывать свою любимую арию: «Кто может сравниться с Матильдой моей…»
Взвалили на спины рюкзаки. Вперед!
Забрались на сопку и увидели за нею внизу небольшое красивое озеро с удивительно чистой водой. У берега лениво кружился выводок утят.
Подошли к берегу. Сухов начал «охотиться» за утятами с фотоаппаратом, но утята держались на почтительном расстоянии. Долго возился с ними Степан Донатыч, пока сделал удачный снимок.
И дальше на каждом шагу встречалось что-то любопытное. Спугнули несколько куропаток.
— Стреляйте! — воскликнул Слава.
— Самок-куропаток сейчас нельзя бить — у них ведь малые цыплята. Вот куропачей взять на мушку можно.
Из кустов показался жирный тарбаган, грязно-рыжего цвета. Смешно переваливаясь, удирал от опасности.
А это что за странность? Молодая лиственница причудливо изогнула ствол кольцом. Сухов сфотографировал редкую лиственницу.
— Знаешь, Слава, какой декоратор скрутил эта колечко? Северный мороз!
Солнце грело, фуфайки давно сняты. Слава тронул за рукав Степана Донатыча:
— Смотрите, как красиво!
Освещенная солнцем лужайка пестрела удивительно яркими красками: бархатно-коричневая камчатская лилия, фиолетовый иван-чай, золотые россыпи лютика, еще какие-то цветы — белые, словно из фарфора. В некоторых местах буйное разнотравье было таким густым, что кажется — ложись, и удержит тебя трава, словно на руках, не согнувшись.
Степан Донатыч сказал:
— Наверное, потому природа так неожиданно и щедро разлила на Севере яркие краски, чтобы прикрыть, спрятать вечную мерзлоту.
— Или потому, чтобы после долгих дождей и ненастья хоть на часок порадовать человека! — добавил Слава.
Действительно, хорошей погоды хватило лишь, на «часок». Надвинулись тучи. Тепла словно и не было — повалил, завертелся мокрый тяжелый снег.
— Ну и край! В течение дня могут смениться все четыре времени года: и весна, и лето, и осень, и зима! — воскликнул Сухов.
Ускорили шаг, снова, надели фуфайки, в грудь бил холодный ветер, а спина взмокла от быстрой ходьбы и от груза.
Тайга расступилась, впереди показалась лысина сопки, у подножия которой была намечена встреча с Владиком и Юрой. Всмотрелись: не покажется ли дымок костра?
Дымка не было. Подошли ближе, посмотрели направо, налево. Никого. В чем дело? Где же «Черский»? Сухов выстрелил. Ответа нет. Как быть?
Хочется есть, а главное — согреться.