— Я сама за себя отвечаю, — с достоинством сказала девушка.
— Человек один — ничто, — изрек Жума. — Человек силен только своими родственниками. Чем больше у него родственников, тем он сильнее. Без согласия и ведома главы рода даже волос не может упасть с головы члена этого рода.
— Странные вещи вы говорите, дядя Жума, — усмехнулась Саша.
— Ничего странного. Это священный закон вайнахов. А ты, между прочим, уже многое в своей жизни совершила без ведома главы рода: кончила техникум, поступила в институт…
— На все это я должна была получить согласие какого-то Абдулрешида? — засмеялась Саша.
— Да! — жестко сказал Жума.
— А где он был, этот глава, когда меня отдавали в детдом? — вспылила девушка. — Почему не взял меня к себе? Почему не удочерил? Почему и вы так долго искали меня?
— Дети пророка не должны, не смеют осуждать старших! — молитвенно произнес Жума.
— Да вы, дядя, в своем ли уме?..
Неизвестно, к чему бы привел этот разговор, но тут машина остановилась — приехали.
— Кто-нибудь дома есть? — спросил святой шейх, вытаскивая из багажника большой тяжелый чемодан прекрасной желтой кожи.
— Кажется, никого.
— Ну, и прекрасно… А это тебе, — Жума протянул Саше другой чемодан, по сравнению с первым совсем маленький.
— Что тут?
— Потом посмотришь… Может быть, после этого ты не станешь так сурово осуждать своего несчастного бездомного дядю.
— Мне ничего не нужно, у меня все есть.
— Нельзя отказываться от подарка дяди. Этим можно прогневать аллаха.
Пыхтя и отдуваясь, святой шейх втащил тяжеленный чемодан в комнату Саши и засунул его под ее кровать.
— Все в порядке, — сказал он, отирая со лба пот. — Я надеюсь, никто не будет совать нос в мой чемодан?
— Как вы могли подумать!
— Да ведь я же не тебя имею в виду, — извинительным тоном сказал Жума. — Но мало ли…
— Можете быть совершенно спокойны.
— Спасибо, спасибо, — святой шейх обнял Сашу и поцеловал в лоб. — Я зайду за ним через несколько дней, когда подыщу себе жилье. А пока — прощай, дорогая племянница. Да поможет тебе аллах. Я пошел. Спасибо за внимание.
Как только хлопнула наружная дверь, Саша, конечно, обратилась к маленькому чемодану. В нем оказались два прекрасных отреза — один на платье, другой на костюм — и наимоднейшие туфли на высоченной, вроде бы пробковой подошве. Девушка прикинула на себя отрезы, померила туфли — все было ей удивительно к лицу и впору. Саша очень обрадовалась, но какое-то неясное чувство, похожее на сомнение, облачком встало над ее радостью.
Ко второму чемодану она и не прикоснулась. Больше того, вскоре она даже забыла о нем…