Дверь чуть скрипнула. На пороге снова стоял Бирка. Он был в рубашке, надетой второпях поверх пиджака.
— Извини, Товсултан. Ты меня не понял, — он подошел к столу и снова, как ни в чем не бывало, сел. — Товсултан, Москва любит деньги. Вот возьми пятьсот рублей. Они тебе пригодятся.
— Забери свои деньги и сматывай!
— Я же взаймы даю. Если хочешь, отдашь лет через семь-восемь.
— Мне не нужны твои деньги, — Казуев старался побороть свое негодование, — забери их. Спасибо тебе за ужин и будь здоров.
— Товсултан, ты пожалеешь о своей несговорчивости.
— Это я уже слышал. Будь здоров.
— Ты пожалеешь. И очень скоро…
Бирка спрятал в карман деньги и вышел.
Казуев в изнеможении повалился на диван и впал в тяжелое забытье. Должно быть, через час или полтора его привел в чувство стук в дверь. «Неужели опять Бирка?» — подумал он вставая.
Вошла официантка Тоня.
— Вы хотите убрать? — спросил Казуев.
— Да, убрать и заодно рассчитаться.
— Как так? А разве мой гость не рассчитался?
— Нет. Когда он уходил, я встретила его и предъявила счет, но он сказал, что вы запретили ему расплачиваться. Что у чеченцев есть такой священный обычай — платит всегда тот, кто остается, — и что вы никому не позволяете нарушать обычаи предков. Вот. — Она протянула листок, на котором значилось семьдесят три рубля двадцать восемь копеек.
Отлично понимая, что это подрубает его финансовое благополучие, Казуев вынул из кармана деньги и отдал их официантке. «Видимо, Бирка имел в виду именно это, когда сказал, что я очень скоро пожалею о своем упрямстве, — подумал он. — И, вероятно, это лишь начало…»
По тенистой лесной дороге шла большая толпа людей. Впереди с бледным отрешенным лицом фанатика в чистом белом бешмете и серой каракулевой шапке шагал Усман. Он вел людей на гору Саясан-Корт к могиле Великого шейха, похороненного на этой горе почти сто лет назад.
Лес расступился, и люди вышли на поляну.
— Правоверные! — Усман взобрался на пенек, повернулся к толпе и поднял руку. — Здесь мы отдохнем перед последним переходом. Располагайтесь.
Люди не заставили себя упрашивать. Все тотчас опустились на траву. Одни забрались в тень, другие после лесного сумрака предпочли погреться на солнце. А Усман, чтобы время не пропадало даром, решил прочитать проповедь.
— Славные рабы Владыки миров! — начал он с чувством. — Мы переживаем такое время, когда на душу каждого правоверного легла небывалая ответственность не только перед аллахом и его пророком, но и перед своей семьей, своим народом. Сегодняшний мир очень сложен и динамичен. В нем неизмеримо умножились и усилились соблазны дьявола — они кружат головы тех, кто слаб и нетверд в святых принципах веры.