После нескольких выездов в лес на самостоятельную работу Ваня составил небольшой отчет и нарисовал карту-схему участка леса. Начальник, проверив данные отчета на месте, похвалил Ваню и, внеся небольшие поправки, принял отчет.
Это был своеобразный экзамен на право работать таксатором. И вот Миша и Ваня отправились в самостоятельный поход на несколько недель, чтобы провести примерное определение запасов древесины по бассейну одного из многочисленных притоков Вишеры. Им надо было также установить характер и состав лесонасаждений в бассейне этой реки.
На карте начальник наметил несколько десятков точек, где надо было взять пробы: произвести обмеры стволов деревьев, их высоту, определить количество деревьев на гектаре, примерный запас древесины — отдельно еловой, пихтовой, березовой. Работу предстояло выполнить большую, и начальник торопил ребят:
— Спешите. Выходите через два-три дня, как только снимете копии карт. Продукты к устью речки вам привезет старик мансиец с фактории. С ним же приедет вспомогательный рабочий. Сделайте лабаз с навесом для продуктов…
— Зачем лабаз? — возразил Ваня. — Мне дедушка рассказывал, что на устье этой речки у него построена избушка. Возле нее и чамья. Подремонтируем, будем жить…
— Ну вот и отлично. Меньше работы.
Через несколько дней Миша Горелов, Ваня и пожилой рабочий отправились в путь.
Избушку они нашли в полной сохранности. Целы были даже порох и дробь на полочке, никто не сжег и приготовленные стариком дрова. Лесоустроители растопили камелек, сготовили ужин. Вечером долго не спалось. В июне ночи короткие, а на Северном Урале их почти нет совсем. Солнце прячется за горы на какие-нибудь два-три часа, а заря не гаснет всю ночь. Ваня с Мишей выбрались наружу, уселись на бревно возле избушки. Чтобы не надоели комары, разложили небольшой костер и накидали в него гнилушек. Ваня рассказывал об охоте, о здешних краях, а Миша слушал. Когда Ваня умолкал, товарищ просил:
— Расскажи еще что-нибудь. Очень интересно…
Ему, выросшему в городе и по-настоящему еще не знавшему тайги, хотя и работал он третий сезон, все было интересно.
На полуслове Ваня вдруг осекся. Он прислушался и, осторожно поднявшись, выглянул из-за угла. Невдалеке, у кромки густого ельника, стояли, как показалось Ване, волки.
— Волки! — выдохнул он.
Миша бросился в избушку и выскочил оттуда с двустволкой.
— Где?
— Вон там, за кустами. Сейчас выйдут.
Миша вскинул ружье к плечу. И вдруг Ваня отвел стволы ружья в сторону.
— Это не волки. Это собаки…
Собаки, по-видимому, слышали людей. Они осторожно втягивали ноздрями воздух, передвигались с места на место и не решались отходить далеко от опушки. Вначале было три собаки. Потом к ним подошла еще одна, постояла немного, принюхиваясь, и вдруг смело двинулась навстречу людям. Ваня отошел к избушке. Миша тревожно шевельнул ружьем. А собака все шла. Вот она миновала лужайку, подошла к поленнице дров. Что-то знакомое кажется Ване в этой собаке, очень знакомое, близкое даже. Собака делает еще несколько шагов, и вдруг Ваня, удивленный и даже испуганный догадкой, произносит: