— О чем это вы?
— Да о пропавших деньгах, как всегда. Три лимона баксов. Да это пыль на дороге, по сравнению с тем, сколько на самом деле пропало. Кто-то обеспечил себе хороший пенсионный фонд, только и всего. Всё это чушь собачья. В Ираке — порой три миллиона долларов пропадало за час. Все знали расценки, все знали, кому и сколько отстегнуть. Наши доблестные военные даже сходить в толчок не могли без того, чтобы кому-то на счет не капнула денежка за то, что армию обеспечили сортиром. Там умудрялись впаривать топливо по пятьдесят, по сто за галлон — при том, что при Саддаме галлон стоил меньше цента. А как начет денег Саддама? Того, что он успел наворовать за время, пока правил этой несчастной страной. Тридцать-сорок миллиардов, может даже пятьдесят. И они тоже — пропали. Тебе не кажется кое-что странным, парень? Последние десять лет мы ввязываемся в одну военную компанию за другой, свергаем одного диктатора за другим. Но их деньги при этом никогда не находятся. Что общего есть у денег Милошевича, Каддафи, Хусейна, Салеха? Я скажу тебе, парень. Все они бесследно пропали.
Молодой дознаватель посмотрел на стену, на которой было зеркало. Очевидно, ему каким-то образом был дан тайный сигнал закругляться.
— Я так полагаю, мистер Малк, вы не настроены на сотрудничество.
Малк подмигнул ему.
— Вот именно, парень! Вот именно.
* * *
Здание ЦРУ было построено для людей, которые признавали и уважали социальное неравенство, это чувствовалось в некоторых мелочах. Например, все сотрудники ЦРУ должны были проходить через пост безопасности на входе — это как раз то место, где большой зал с выложенным мрамором гербом на полу и цитата из Библии «И ты познаешь истину и истина сделает тебя свободным». Все — кроме высших руководителей ЦРУ, для их машин существует подземный гараж, оттуда на последний этаж старого здания ведет лифт и не нужно никакого досмотра. Говорят, что именно этим путем Олдридж Эймс вынес данные по всей разведсети ЦРУ в странах Восточного блока…
В новом здании было нечто наподобие демократии. Начальник сектора Ал Малк после вызывающе грубого и непрофессионального допроса — зашел к себе в офис, после чего сразу отправился на стоянку. Его автомобиль — а это была новенький Форд Торус, как и все профессионалы, он предпочитал внешне непримечательные машины — приветливо мигнул фарами.
У выезда на трассу он заметил слежку. Как и допрос — достаточно грубую и непрофессиональную. Это ничего не значило: с тех пор, как разрешили полёты беспилотников в коммерческом воздушном пространстве США, автомобильная слежка могла быть всего лишь отвлекающим маневром. Но это не было проблемой — он умел избавляться от слежки.