Прозвякал телефон. Николай посмотрел — отец. Сбросил.
— Чо?
— Зов предков…
В этом поколении — модно было родителей не уважать…
Хлебая пивасик — все снова уставились на большой экран монитора над баром, на который давали изображение. Обе стороны — никак не могли выйти из обороны.
— Слышь, а Маринка твоя где?
Маринку свою Николай ценил. Красивая, пусть и балованная девчонка, дядя — зам. федерального министра понятное дело, что брат, он же отец Маринки — при делах. И при деньгах. Но у Маринки были свои закидоны. Одним из них было то, что она долго училась в Англии. Потом вернулась сюда — и понятия о жизни у нее было совсем не русские.
— Уехала, где…
— В Монако, что ли?
— Да какое Монако… — с раздражением сказал Николай — на Ставрополье, волонтером каким-то. Чтобы это все волонтерство…
Николай был подлинно русским — волонтерство он считал опасным бредом, тем более — на юге. Спросите у него про волонтерство и Кавказ — он вас расскажет, что к чему.
— Смотри, вот вернется…
Санек дал словоохотливому Генке локтем в бок. Тот все время под…вал, в том числе и не в дело. Начнется разборка, а тут и кавказцев полно — то-то они порадуются, смотря, как русские друг друга мутузят.
— Чо ты сказал…
— Да ничо.
— Проехали…
Снова зазвонил телефон. Ник глянул — опять. На сей раз материн.
— Опять зов предков?
— Не говори. Забодали уже.
— Смотри!
Опоздали. Красивый фланговый прорыв одного из игроков Барсы завершился взятием ворот. Размочили…
— Твою мать…
Переживали все — и чеченцы и дагестанцы и русские. Как то получилось, что в этом баре все болели за МЮ.
— Теперь все.
— Точняк. Восемнадцать минут.
— Не каркай. Ещё покажут…
В этот момент — Николай заметил, что в соседней компании — говорят по телефонам сразу трое, лица серьезные — совсем не под стать отдыху под пивко да под футбол. Но он этому значения не придал — мало ли у черных какие терки.
— Черт… — попытка прорыва Манчестера была безжалостно пресечена ещё за десяток метров до штрафной.
— Все, сдулись…
* * *
— Батя?
— Ты где? — сухо спросил отец.
— В баре. Матч смотрю тут…
— Ты на машине? Бери машину и немедленно домой. Живо!
Отец говорил так же четко и жестко, как ставил задачи подчиненным.
— Бать, какого хрена…
— Поговори! Немедленно домой! Неладное начинается!
Николай знал отца. И знал, что такой сухой, холодный тон, скупые фразы — у него начинаются тогда, когда действительно что-то неладно.
— Щас приеду…
Николай спрятал телефон в карман, поднялся.
— Ты куда?
— Домой. Батя зовет. Случилось что-то.
— Привет семье. Завтра идем.
— Точняк.
— А телку для тебя.
Николай прикинул.