Я быстро подошел и помог ему подняться.
— Пожалуй, я прогуляюсь с тобой, если ты не против. Погода отличная, а дома сидеть мне уже надоело.
Ян с благодарностью сжал мой локоть, а вслух сказал:
— Очень рад! Будет хоть с кем поговорить по дороге.
Мы размеренно зашагали к воротам, я мельком оглянулся во двор. Марио все также стоял посередине, у крыльца застыла смертоносная троица — заклинательница, ведьма и алхимик.
На секунду я встретился глазами с Анжелой, она едва заметно скосила взгляд в сторону мехмобиля. Я моргнул в знак согласия — и между нами проскочила искра понимания. Они будут где-то рядом, будут следить. И когда мы прибудем в жандармерию, у нас будет весьма основательная группа поддержки.
Мы с Яном прошли сквозь скопление людей, как горячий нож сквозь масло. Толпа раздвигалась при нашем приближении и вновь смыкалась позади. Когда мы оказались впереди, люди двинулись за нами следом, словно на какой-нибудь демонстрации, только без флагов и лозунгов.
Конечно, если бы Ян захотел, мы могли бы, вероятно, доехать в жандармерию на мехмобиле, и ничего страшного не произошло. Но... было нечто эпичное и пафосное в этом горделивом шествии через весь город, в сопровождении притихшей толпы. Ян шагал важно, спокойно, как мне показалось — наслаждался своей ролью. А людей за нашей спиной становилось все больше, по мере того, как мы оставляли позади все новые улицы.
Я лихорадочно соображал, мысли об убийстве скакали в голове, не останавливаясь.
Есть Ян, который ночью ходил непонятно куда, причем ни в какую не хочет говорить, где был. Мог ли он совершить убийственный выстрел — судя по продемонстрированным им же способностям — легко! Но вот как бы он добрался до нужного места, потом назад, да еще чтобы никто его не заметил? Он же слепой, черт возьми!
Есть Марио, который тоже выходил из дома в темное время суток, якобы за цветами. Вернее, цветы-то он принес, тут не придерешься. Но вот не заходил ли он еще куда-то? Можно ли за это поручиться? И, кстати, так ли уж сильно болит у него рука? Я сделал себе заметку навестить травмпункт, в который он обращался, и выведать у лекаря подробный отчет о переломе.
Может быть, конечно, еще какой-то пришлый стрелок, и мне бы, по сути, нужно цепляться за эту версию. Вот только кто, почему, зачем? И стоит ли вообще плодить новые сущности?
Рядом со мной шел тот самый полицейский, что разговаривал с Яном в доме. Он, как бы невзначай, указывал мне дорогу, потому что сам я города, естественно, не знал совершенно. Мы пересекли черту города, быстро преодолели не протяженные окраины, прошлись через спальный районы и, наконец, после почти часовой прогулки, оказались на центральной площади Фрайберга, где, собственно, и располагалась жандармерия, как, кстати, и остальные государственные учреждения города.