Поднимаясь по ступеням широкого внушительного крыльца обители закона, я оглянулся — и сильно удивился количеству собравшегося народа. Половина площади, как минимум, была почти под завязку забита людьми, которые с интересом наблюдали за тем, как Ян Крюгер, по прозвищу Слепой Мудрец, заходил внутрь жандармерии.
Обстановка в здании жандармерии оказалась, прямо скажем, весьма напряженной. Мы, не останавливаясь, прошли через вестибюль, где нас встретила мрачная, сосредоточенная Хельга. Она повела нас отнюдь не в камеры для заключенных и не в допросные комнаты. Поднявшись по лестнице и преодолев небольшой коридор, мы оказались в кабинете самого шефа полиции. Тут, среди нескольких высокопоставленных жандармов, сидел Григорий, постукивая пальцами по столу. А у дверей кабинета, опершись изящным плечом о косяк двери, замерла Анжела, посматривающая на служителей закона с хищным выражением. Воздух в комнате будто наэлектризовался из-за всеобщей нервозности и волнения.
— Ян! То есть... мистер Крюгер! — шеф полиции вскочил с места навстречу вошедшем, — Прошу извинить за столь прискорбный инцидент, но я связан буквой закона и вынужден попросить вас оставаться в жандармерии, чтобы дать показания по делу.
— Джефф, все в порядке, — Ян беспечно махнул рукой, — Я понимаю, закон превыше всего. Давайте вопросы, я в полном вашем распоряжении.
Он, как ни в чем не бывало, прошел к столу, на ощупь обошел его и уселся в кресло главы жандармов. Тот, казалось, воспринял это как должное, лишь поинтересовался, не нужно ли чего.
— Да, если вас не затруднит, принесите чего-нибудь холодного, воды или кваса, — небрежно бросил Ян, — И моим друзьям тоже!
Он указал на нас, шеф лишь слегка кивнул в мою сторону, а двое офицеров уже сорвались со своих мест, кинувшись выполнять столь сложное поручение.
Я шагнул вплотную к Анжеле и чуть слышно поинтересовался у нее:
— А где Марио?
— А черт его знает, — также тихо ответила девушка, — Сказал, немного задержится, подойдет попозже. То ли живот у него скрутило, то ли не знаю что...
Мы тихонько переговаривались с заклинательницей, обсуждая события едва подходящего к середине дня. Шеф жандармерии лично опрашивал Яна, занося его показания в протокол. В голове у меня стучала, как молот, одна единственная мысль — где чертов Марио? На кой черт он остался?
Прошло минут пятнадцать, когда в кабинет без стука влетел бледный, как смерть полицейский. Кое-как оправившись, он быстро подошел к шефу и что-то зашептал ему на ухо. Судя по тому, как изменилось лицо хозяина кабинета, новости были не самые радужные.