— Вы не спятили?
— Арчи, — в голосе его звучало бешенство, — можешь себе представить, в каком я состоянии. Это пирожки Валенко и артишоки Мондора. Но откуда, черт побери, я знаю, кто еще торчал в кухне? Эти подносы предназначались нам, и все знали это. Предназначались мне. Я все еще надеюсь уехать сегодня домой. Звони в ресторан и унеси отсюда эти подносы, чтобы до меня не доносился запах. Поставь их в своей комнате.
— Но, ради бога, — потрясенно проговорил Толмен, — если вы действительно думаете… Мы можем послать всю эту еду на анализ…
— Я не хочу посылать ее на анализ, я хочу ее съесть. Но не могу. Не собираюсь. Может, тут все в порядке, но взгляните на меня. Я затерроризирован, я пользуюсь услугами полиции! Что нам даст анализ? Говорю вам, сэр… Арчи?
В дверь опять стучали. Запах еды на подносах привел меня в паршивое настроение, и я таил надежду увидеть на пороге инспектора из Управления здравоохранения, который засвидетельствовал бы, что еда безвредна. Но это был всего лишь служащий из холла. В руках он держал телеграмму, адресованную Ниро Вулфу.
Я вскрыл конверт и передал телеграмму адресату.
— Так, — буркнул он. В его голосе зазвучали новые нотки, и я подозрительно посмотрел на него. Он передал телеграмму мне: — Прочти это мистеру Толмену.
— «Ниро Вулф. Канова-Спа. Никаких бумаг тчк Кремер участвует тчк Веду расследование тчк Позвоню с места назначения Пензер».
— Так-то лучше, — тихо сказал Вулф. — Гораздо лучше. Мы даже можем съесть эти пирожки, но… Нет. Звони в ресторан, Арчи. Мистер Толмен, надеюсь, вы поедите с нами?
Жером Берен потрясал кулаками так, что стул под ним ходил ходуном.
— Великий боже! Грязный пес! Что… — Он внезапно остановился и требовательно спросил: — Вы говорите, это не Бланк? Не Вукчич? Не мой старый друг Зелота?
— Ни один из них, я полагаю, — пробормотал Вулф.
— Тогда я повторяю: грязный пес! — Берен наклонился вперед и похлопал Вулфа по колену. — Я прямо говорю вам: не надо быть псом, чтобы прикончить Ласцио. Это может сделать каждый, буквально каждый. Так, между делом. Конечно, плохо пырять человека в спину, но, когда спешишь, часто не обращаешь внимания на детали. Нет, за убийство Ласцио я никого не назову псом. Но стрелять в вас через окно, в вас — почетного гостя «Les Quinze Maîtres»! И только потому, что вы встали на защиту справедливости! Потому, что у вас хватило здравого смысла понять, что я не мог сделать семь ошибок в этих проклятых соусах! А теперь я расскажу вам… Вы не поверите, когда я расскажу, чем меня там кормили, в этой тюрьме!